"Алексей Лукьянов. Карлики-великаны (Повесть) " - читать интересную книгу автора

месте, читаю всякий бред по радио... - завел Витан арию умирающего
Каварадося.
Этого Трефаил стерпеть не мог. Он освободил от захвата друга и
надвинулся на Ле.
- Ты кого стукачом назвал? - Сууркисат недобро прищурился.
- Я... я... - раскис диктор.
- Головка от часов ЗАРЯ! - выкрикнул Сууркисат. - Я тебя научу родину
любить! - И запел: - Родина! Еду я на родину! Чтобы кушать смородину! Чтобы
счастливо жить!
- Стоп, еппона мама, - прервал процесс насильственно вбиваемого
патриотизма Мумукин. - Сууркисат, не насилуй диссидента, он на алименты
подаст. Худой, я тебя спасу, а за это ты нам с Трефаилом организуешь отгул
на майские праздники, угу?
- Офонарел, Мумукин? - загрохотал Лиффчинг. - У вас неделя прогулов.
- Вот-вот, - радостно закивал головой Тургений. - Ты про них забудешь и
добавишь отгулы, трех дней нам хватит, правильно, Трефаил?
Вообще-то именно Сууркисат и офонарел от такой чудовищной лжи и
наглости, но поддержать блеф друга - дело святое.
- Нет, ну зачем так? - Он с укором посмотрел на Тургения. - Совесть
надо иметь, Тургений Герыч. Не три, а четыре дня.
- Ну ладно, четыре, - легко согласился Мумукин.
В результате сошлись на двух, но, по правде говоря, Мумукин не
рассчитывал даже и на один отгул: ему надо было избавиться от прогулов.
Теперь же, когда редактор воспрял духом и попросил освободить кабину, забыв
поинтересоваться, каким образом Тургений собирается спасти выпуск последних
известий, Сууркисат мог дать волю негодованию.
- Ты соображаешь, на какую хрень подписался? - шипел он Мумукину, пока
они шли в эфирный зал. - Нас же живьем на капустные плантации...
- Если сейчас не заткнешься - глаз высосу, - уголком губ пообещал
Тургений.
Подобной угрозы Сууркисату не приходилось еще слышать. Рот его
захлопнулся, а мозг лихорадочно придумывал достойный ответ. Ответ не
формулировался даже приблизительно, поэтому Трефаилу только и оставалось
пихнуть Мумукина, чтобы тот не вписался в дверной проем.
- Вот ведь... собака сутулая...
Мумукин ощутимо врезался носом в косяк, но не разбился, а рассмеялся:
- Сегодня такое будет... Ты, Трефаил, вспотеешь.
Чейнджер на два диска, шкаф, в котором хранятся фланцы с записями звезд
эстрады, две топки: для проигрывателя с колонками и мониторами
- большая и для микрофона - маленькая, - вот и все устройство
звукорежиссерской кабины. Кабинка диктора вообще представляет из себя
каменный мешок (одна из стен, правда, стеклянная) с микрофоном, стулом и
пюпитром, на котором лежат новости. К регистру парового отопления когда-то
присобачили телефон, спаренный с редакторским.
Вместо звонка в регистре что-то жутким образом стучало, после чего
можно снять трубку и разговаривать. Все вместе - дикторская и операторская
кабины - имеет звучное название "эфирный зал". Общая площадь - шесть
квадратных метров. Соединены два помещения дверью, которую во время эфира
нельзя открывать, и коммуникативной трубой - переругиваться в краткие
секунды перекура.