"Говард Ф.Лавкрафт, Огэст Дерлет. Тень в мансарде" - читать интересную книгу автора

рождения старика и на Рождество, - которые неизменно оставлялись им без
ответа.
Тем большим сюрпризом явилось для меня сообщение о том, что именно я по
завещанию унаследовал всю его собственность, причем без каких-либо условий и
оговорок, кроме разве что одного пункта, который обязывал меня провести
летние месяцы первого года после смерти Урии Гаррисона в его усадьбе.
Выполнение этой стариковской причуды не должно было доставить мне особых
хлопот - он недаром предусмотрительно упомянул о летних месяцах, прекрасно
зная, что в остальное время я буду занят своей преподавательской работой
вдали от Аркхэма.
Я не делал секрета из своих планов относительно этого неожиданного
наследства. Аркхэм к тому времени заметно разросся, и городская черта,
некогда удаленная от дедовского дома, ныне подошла к нему почти вплотную,
так что в желающих приобрести эту землю недостатка не было. Я не питал
особой любви к Аркхэму, хотя он и представлял для меня определенный интерес
благодаря своей старинной архитектуре, в которой, казалось, оживали
новоанглийские легенды двухвековой давности. В любом случае, перебираться
сюда надолго я не собирался. Но прежде, чем продать усадьбу старого
Гаррисона, я должен был, согласно условиям завещания, провести в ней три
летних месяца.
И вот в июне 1928 года я - невзирая на протесты и просьбы своей
матери, уверявшей, что над Урией Гаррисоном и всей его собственностью
тяготеет какое-то ужасное проклятье - переселился в старый дом на
Эйлсбери-Стрит. Мне не потребовалось много времени для обустройства - по
приезде из Братлборо я застал в доме чистоту и порядок. Очевидно, старой
экономке в свое время были даны соответствующие указания.
Разъяснения на этот счет я надеялся получить у мистера Сэлтонстолла,
поверенного в делах моего двоюродного деда, к которому я направился, дабы
изучить все подробности завещания. Однако престарелый адвокат, по сей день
сохранивший приверженность к высоким воротничкам и строгим черным костюмам,
отговорился полным неведением.
- Я никогда не бывал внутри дома, мистер Дункан, - сказал он. - Если
ваш дед распорядился содержать дом в порядке, он должен был передать кому-то
второй ключ. У меня имелся только один - тот самый, что я переслал вам. О
существовании других ключей от дома мне ничего не известно.
Что касалось последней воли Урии Гаррисона, то здесь все было предельно
ясно. Я должен был провести в доме три месяца - июнь, июль и август - либо
девяносто дней с момента моего приезда, если дела задержат меня в Братлборо
после первого июня. Никаких иных условий, ограничивающих мою свободу
действий, в завещании указано не было - в том числе и запрета на посещение
таинственной мансарды.
- Первое время у вас, возможно, будут нелады с соседями, -
предупредил меня мистер Сэлтонстолл. - Ваш двоюродный дед был человеком
странным и малоприятным в общении. Он не позволял никому появляться вблизи
дома, соседи же, в свою очередь, порвали с ним знакомство - в последние
годы он практически не выходил за пределы усадьбы, если не считать
регулярных прогулок на старое кладбище. Злые языки поговаривали, что он
предпочитает компанию мертвецов обществу живых людей.
- А как он выглядел в последнее время? - спросил я.
- Вы же знаете, это был очень крепкий, энергичный старик, - сказал