"Говард Лавкрафт. Празднество" - читать интересную книгу автора

Фигуры эти в ночной тишине возникали из дверных проемов и вливались в
причудливую процессию, потянувшуюся вверх по улице мимо поскрипывающих на
ветру вывесок, допотопных фронтонов, крытых соломой крыш и ромбовидных
оконец. Они бесшумно плыли мимо вытянувшихся неровным рядом разрушающихся
домов, открытых дворов и церковных кладбищ, где качающиеся фонари бросили
косые таинственные тени.
В этом безмолвии я следовал за своими немыми спутниками, теснимый
локтями, казавшимися противоестественно мягкими, сдавливаемый грудными
клетками и животами, которые казались необыкновенно мясистыми. Но я не видел
ни одного лица, не услышал ни одного слова. Выше, выше, выше ползли
внушающие суеверный страх колонны, и я увидел, что все они устремились к
одной точке - в центре города, где на высоком холме взгромоздилась огромная
белая церковь. Я видел ее с гребня дороги, когда смотрел на Кингспорт в
нарождающихся сумерках. Это зрелище заставило меня содрогнуться, ибо
казалось, будто Альдебаран балансирует на призрачном острие.
Вокруг церкви открывалось пространство, частично образуемое церковным
кладбищем с причудливыми обелисками, частично - наполовину мощенной
площадью, продуваемой всеми ветрами. Вокруг нее выстроились в ряд
отвратительно ветхие дома с остроконечными крышами, нависающими фронтонами.
Пламя свечей танцевало над входом в склепы, открывая печальный вид, но
странным образом не отбрасывая никаких теней. За кладбищем, там, где не было
домов, с вершины холма можно было наблюдать мерцание звезд над причалом,
хотя сам город был не видимым в темноте. Время от времени лампа с ужасающим
стуком раскачивалась на ветру на кривой улочке, стараясь охватить своим
светом толпу, беззвучно вливающуюся в церковь. Я подождал, пока все это
скопище людей не исчезло в темном дверном проеме. Старик тянул меня за
рукав, но я решился войти туда последним. Переступая порог и окунаясь в
неизведанную тьму, в которой кишел народ, я оглянулся, чтобы еще раз
убедиться в существовании мира, оставшегося снаружи, и увидеть, как свечение
кладбищенских огней роняет тусклый отблеск на дорожку, ведущую к вершине
холма. Бросив этот прощальный взгляд, я несказанно удивился. Так как, хотя
ветер и сдул почти весь снег, на дорожке около двери он все-таки сохранился;
и при том мимолетном и запоздалом движении моих встревоженных глаз мне
почудилось, будто на нем не отпечаталось никаких следов, в том числе и моих.
Внутри церковь едва была освещена теми лампами, которые люди принесли с
собой, основная масса их уже растаяла в темноте. Они устремились по проходу
между скамьями с высокими спинками к впускной двери в подземную часовню
прямо перед кафедрой. Дверь была открыта, отвратительно зияя пустотой, и вся
процессия двинулась сквозь нее. Не говоря ни слова, я последовал вниз по
истертым ступеням в этот темный и душный склеп. Конец этого маршрута ночных
паломников казался ужасающим, и когда я увидел их, медленно пробирающихся в
освященный веками склеп, они вселили в меня еще больший трепет. Потом в полу
склепа я заметил отверстие, куда, как в воронку, плавно устремилась толпа, и
вскоре мы уже спускались вниз по зловещей лестнице из грубо обтесанного
камня; узкая спиральная лестница, влажная и источающая особый запах, уходила
вниз, во внутреннюю часть холма, мимо унылых стен из каменных плит, по
которым стекала вода, и осыпающегося известкового раствора. Это было
безмолвное и ужасающее нисхождение в преисподнюю, и через некоторое время я
заметил, что стены и ступени изменили свой вид, будто были высечены из
цельного камня. Но что меня главным образом тревожило, так это то, что