"Говард Ф.Лавкрафт. Модель для Пикмэна" - читать интересную книгу автора

произведения искусства на темы ужасов, и я считаю, что если человек столь
талантлив, даже гениален, как Пикмэн, то для меня составил честь знать его
лично, вне зависимости от того, какого конкретно направления в живописи он
придерживается. А Бостон и в самом деле никогда еще не знал более великого
художника, чем Ричард Аптон Пикмэн. Я говорил раньше, говорю и теперь, что
ни разу не отводил взгляда, когда выставлял свой "Обед вурдалаков", хотя
именно после того вернисажа Мино прервал с ним всяческие отношения.
Вы понимаете, что нужно быть настоящим художником и уметь, как никто
другой, проникнуть в природу вещей, чтобы создавать полотна, подобные тем,
которые творил Пикмэн. Любой маляр, рисующий журнальные обложки, может
выплеснуть на холст ведро краски и назвать это кошмаром, шабашом ведьм или
даже портретом самого дьявола, но лишь подлинный мастер способен создать
произведение, которое окажется по-настоящему пугающим и действительно, что
называется, возьмет вас за живое. И это потому, что лишь настоящий художник
знает во всех мельчайших деталях анатомию ужасного или психологию страха,
только ему одному ведомо, какими линиями и пропорциями связаны мы со
скрытыми, потаенными инстинктами или наследственными воспоминаниями о
страшном и какими именно цветами, контрастами и подсветками добиться нужного
эффекта, способного пробудить в нас дремлющее ощущение чего-то странного,
непонятного и зловещего.
Не мне вам объяснять, почему Фьюзелли¹ заставляет нас
по-настоящему содрогаться, тоща как фронтиспис из какого-нибудь дешевого
рассказа про привидения вызывает всего лишь смех. Просто такие люди умеют
схватить нечто, находящееся словно за пределами нашей обыденной жизни,
способное заставить нас на несколько мгновений застыть на месте, затаив
дыхание. Это умел делать Доре². Сайм умеет. Отчасти Энгарола из
Чикаго. Пикмэн же владел этим, как никто другой до или - упаси Господи -
после него.
Не спрашивайте меня, что такого особенного способны видеть подобные
мастера. Понимаете, в настоящей живописи всегда существует большая разница
между живыми, можно сказать, дышащими существами и целыми сюжетами,
запечатленными в таком виде, в каком их создала сама природа, и
искусственным, воображаемым хламом, который всякая псевдотворческая мелкота
любит накручивать у себя в студиях и мастерских. Поэтому смею уверить вас в
том, что настоящий художник-фантаст обладает особым видением стоящих перед
его взором живых моделей, а затем суммирует и воспроизводит во вполне
реалистичных сценах все то, что сам черпает в призрачном мире, в котором он
обитает. Так или иначе, но он каким-то образом ухитряется добиться
результатов, которые так же отличаются от слащавого пирога фантазий грубого
подельщика, как произведения подлинно реалистичного мастера отличаются от
стряпни выпускника заочной школы карикатуристов. Если бы я когда-либо увидел
то, что довелось видеть Пикмэну, - впрочем, нет!.. Знаете что, давайте
выпьем чего-нибудь, а потом продолжим наш разговор. Бог ты мой, я бы,
наверное, вообще скончался на месте, если бы мне довелось увидеть то, что
видел этот человек, - если он и в самом деле был человеком!
Вы помните, что Пикмэн всегда был особенно силен в портретной живописи.
Не думаю, чтобы со времен Гойи³ кому-либо удавалось до такой
степени насытить черты человеческого лица, то или иное его выражение таким
пронзительным, поистине адским содержанием. Если же взять времена еще до
Гойи, то нам пришлось бы обратиться к средневековым мастерам, которые