"Говард Ф.Лавкрафт. Наследство Пибоди" - читать интересную книгу автора

лишь массивная дверь, да и та была полускрыта деревьями и кустами, которые
вот уже много лет никем не расчищались и не подстригались. Дверь, как и вся
гробница, делалась с расчетом на века; строительство это велось практически
одновременно с постройкой дома, и с той поры представители нескольких
поколений нашей семьи, начиная со старого Джедедии Пибоди, нашли здесь свое
последнее пристанище. Проникнуть внутрь оказалось не так уж легко дверь как
будто вросла в проем и очень долго сопротивлялась моим усилиям, но в конце
концов подалась, и передо мной открылся черный зев склепа.
Мои покойные родственники покоились каждый в своем гробу всего их было
тридцать семь, иные в отдельных каменных нишах, иные просто внизу у стены.
Впрочем, в первых с краю нишах находились уже не гробы, а то немногое, что
от них осталось, а ниша, предназначенная для Джедедии, была вообще пуста ни
даже кучки праха там, где должен был стоять гроб. Все другие были на месте,
располагаясь в строгом хронологическом порядке, за исключением гроба с
останками моего прадеда Эзафа Пибоди он почему-то оказался выдвинутым из
длинного ряда гробов, установленных на особом уступе вдоль стены с нишами
здесь были все сравнительно недавно умершие члены семьи, в том числе мой дед
и один из моих дядьев. Внимательно осмотрев гроб Эзафа Пибоди, я к своему
глубокому изумлению обнаружил следы постороннего вмешательства кто-то явно
пытался поднять крышку, судя по тому, что одна из крепежных петель была
сломана, а остальные расшатаны и едва держались в своих гнездах.
Первым моим побуждением было поправить крышку и передвинуть гроб
поближе к стене, но при этом я действовал недостаточно аккуратно, и крышка
вдруг съехала набок, открыв моему взору внутренность гроба. Несколько долгих
секунд я пребывал в странном оцепенении, отказываясь верить собственным
глазам, ибо вследствие какой-то чудовищной ошибки Эзаф Пибоди был погребен
лицом вниз я не хотел даже думать о том, что мой прадед мог быть подвергнут
этому обряду, находясь в состоянии каталепсии, и скончался в ужасных
мучениях, стиснутый в узком пространстве без доступа воздуха и без всякой
надежды на спасение. Теперь плоть его уже истлела, сохранились лишь кости да
полусгнившие лохмотья одежды, и все же я счел своим долгом исправить
последствия этой ошибки или не дай Бог несчастного случая. Я сдвинул крышку
до конца и осторожно переложил череп и кости, придав скелету подобающее
покойнику положение. При этом я не испытывал ни страха, ни отвращения,
вполне допустимых в таких обстоятельствах; наоборот, мои действия
представлялись мне совершенно естественными. Надо заметить, что все
происходило средь бела дня, солнечный свет врывался в раскрытую дверь,
проникая сквозь голые кроны деревьев и рассыпая по пыльному полу мозаику
ярких пятен словом, склеп в этот час не выглядел таким уж зловещим и
мрачным. Только теперь я вспомнил о главной цели своего визита я хотел
выяснить размеры помещения и убедиться, что в нем хватит места для моих
родителей, моего дяди если останки его будут привезены из Франции и для меня
самого. Результаты осмотра меня вполне удовлетворили.
Выйдя затем наружу, я запер дверь и зашагал в сторону дома, попутно
прикидывая, сколько времени могут занять поиски и доставка на родину праха
покойного дяди, и перебирая в уме наилучшие пути и средства осуществления
данного предприятия. Тем же днем я написал и отправил два письма одно к
официальным властям в Бостоне с просьбой разрешить вскрытие могилы моих
родителей, а другое в соответствующие инстанции местного округа, сообщая о
своем желании перезахоронить их в фамильном склепе.