"Говард Ф.Лавкрафт. Погребенный с фараонами" - читать интересную книгу автора

происшествиям, от которых ни один иллюзионист не застрахован даже тогда,
когда находится на отдыхе. Я предполагал держать свое имя в секрете, дабы во
время путешествия меня никто не беспокоил; но среди пассажиров оказался один
факир, чьи настойчивые потуги ошеломить пассажиров показом самых заурядных
трюков были настолько смехотворны, что я не мог удержаться от соблазна
поставить его на место и повторил те же фокусы с гораздо большим
профессионализмом, в результате чего мое инкогнито было безвозвратно
погублено. Я рассказываю об этом не ради красного словца, но в виду тех
последствий, к которым привела моя неосторожность и которые мне следовало
предусмотреть, прежде чем разоблачать себя переп целой толпой туристов,
готовой вот-вот рассеяться по долине Нила. Куда бы я отныне ни направился,
меня всюду обгоняла моя известность, лишая нас с супругой спокойствия и
несуетности, к которым мы так стремились. Путешествуя в поисках диковин, я
сам зачастую становился объектом разглядывания как своего рода диковина.
Отправившись в Египет за колоритными и мистическими впечатлениями, мы
были немало разочарованы, когда по прибытии в Порт-Саид увидели одни
невысокие песчаные дюны, плавающие в мелкой воде буйки и типичный
европейский городок, где все было скучно и неинтересно, за исключением,
пожалуй, громадной статуи де Лессепса². Тем сильнее охватило нас
желание увидеть что-нибудь более заслуживающее внимания, и посовещавшись, мы
решили не мешкая ехать в Каир, к пирамидам, а оттуда в Александрию, где
можно будет сесть на корабль, отплывающий в Австралию, а между делом
осмотреть все те греко-римские достопримечательности, которыми только сможет
похвастаться эта древняя метрополия.
Путешествие поездом получилось довольно сносное. Всего четыре с
половиной часа, но за это время мы успели увидеть значительную часть
Суэцкого канала, вдоль которого железная дорога тянется до самой Исмаилии, а
немного погодя и отведать Древнего Египта, краем глаза зацепив канал с
пресной водой, прорытый еще в эпоху Среднего царства³ и недавно
восстановленный. Но вот, наконец, и Каир, мерцая в сгущающихся сумерках,
предстал перед нами как некое созвездие, тусклый блеск которого превратился
в ослепительное сияние, когда мы прибыли на грандиозный центральный вокзал.
И вновь нас постигло разочарование, ибо все, что мы увидели, оказалось
европейским, не считая нарядов и лиц. Скучный подземный переход вел на
площадь, запруженную экипажами, такси и трамваями и залитую ярким светом
электрических огней на высоченных зданиях, а тот театр, где меня тщетно
уговаривали выступить и куда я впоследствии попал как зритель, незадолго до
нашего приезда был переименован в Американский космограф . Намереваясь
остановиться в отеле Шепард , мы взяли такси и помчались по широким авеню с
фешенебельной застройкой; и среди окружившего нас в отеле комфорта (в
основном, англо-американского образца), среди всех этих лифтов и безупречных
официантов в ресторане волшебный Восток с его седою стариной представился
нам чем-то бесконечно далеким.
Однако уже на другой день мы с наслаждением окунулись в самую гущу
атмосферы Тысячи и одной ночи , и в лабиринте улиц, в экзотических контурах
Каира на фоне неба, казалось, снова ожил Багдад Гаруна аль-Рашида. Сверяясь
по Бедекеру , мы миновали площадь Эзбекие и двинулись по улице Муски на
восток, в сторону кварталов, населенных коренными жителями. Довольно скоро
мы очутились в руках энергичного чичероне , и, несмотря на все позднейшие
метаморфозы, я должен признть, что он был мастером своего дела.