"Говард Лавкрафт. Шепчущий в ночи" - читать интересную книгу автора

аннигиляции в хаосе, который полностью переступает все пределы формы,
энергии и симметрии. Я узнал, откуда впервые пришел Цтулху и почему с тех
пор засияла половина великих звезд истории. Я догадался - по намекам,
которые даже мой хозяин делал с паузами, - о тайнах Магеллановых Облаков и
шаровидных туманностей, черной истине, скрытой за древней аллегорией Тао.
Была полностью раскрыта тайна Доэлей, и мне стала известна сущность
(хотя и не источник происхождения) Псов Тиндалоса. Легенда о Йиге, Отце
Змей, уже перестала быть метафорической, и я стал испытывать отвращение,
узнав о чудовищном ядерном хаосе по ту сторону искривленного пространства,
которое в "Некрономиконе" было скрыто под именем Азатхотха. Было шокирующим
переживанием присутствовать при снятии покровов тайны с кошмаров древних
мифов, которые, будучи изложены в конкретных понятиях, своей ненавистностью
превзошли самые дерзкие предсказания античных и средневековых мистиков. С
неизбежностью я был подведен к мысли, что первые, кто прошептал эти
страшные сказки, должно быть, имели контакты с Существами Извне и,
вероятно, посетили космические сферы, которые теперь предложено посетить
Эйкели.
Мне было сообщено о Черном камне и о том, что он обозначает, после
чего я искренне порадовался, что камень ко мне не попал. Мои догадки
относительно иероглифов на камне оказались правильными. Несмотря на все
это, Эйкели заключил мир с дьявольской силой; мало того - жаждал заглянуть
еще глубже в ее чудовищные пучины. Я поинтересовался, с кем из
потусторонних существ беседовал он после его последнего письма ко мне, и
много ли среди них было столь же близких к человеческому роду, как тот
первый посланец, которого он упомянул. Ощущение напряжения в голове у меня
стало нестерпимым, и мне приходили на ум самые дикие мысли относительно
странного, устойчивого запаха и странных вибраций в темной комнате.
Приближалась ночь, и, припомнив рассказы Эйкели о прежних ночах, я
задрожал, подумав, что сегодня ночь будет безлунной. Не нравилось мне и то,
что дом находился вблизи от заросшего лесом крутого склона, ведущего к
необитаемой вершине Темной Горы. С разрешения Эйкели я зажег маленькую
лампу, прикрутил ее, так что она светила еле-еле, и поставил на книжную
полку рядом с бюстом Мильтона, похожим на привидение; потом я, однако, об
этом пожалел, потому что свет лампы сделал лицо моего хозяина, и без того
напряженное, неподвижное, а также его безвольно лежащие на коленях руки,
похожими на лицо и руки покойника. Похоже было, что он совершенно не в
силах шевельнуться, хотя несколько раз я заметил, как он кивает головой.
После всего им сказанного оставалось недоумевать, какие важные секреты
он оставил на завтра; однако, в конце концов, стало ясно, что темой
завтрашнего разговора будет его путешествие на Йюггот и по ту сторону от
него - и мое собственное возможное участие в путешествии. Его, по всей
видимости, позабавило чувство ужаса, которое я испытал, услышав предложение
о путешествии через космические просторы, ибо голова его сильно затряслась,
когда мой страх стал очевидным. Затем он очень мягко объяснил, как
человеческие существа могут совершить - и уже несколько раз совершали - на
первый взгляд совершенно невероятный перелет через межзвездное
пространство.
Насколько я понял, человеческое тело целиком не совершало этого
полета, дело в том, что потрясающий уровень хирургических, биологических,
химических и механических возможностей Существ Извне позволил им найти