"Говард Ф.Лавкрафт, Хазл Хилд. Ужасы старого кладбища" - читать интересную книгу автора

Стив тут такое мне стал нашептывать, что я и сам покой потерял. Прошло эдак
с час, когда решили мы, что скоро уже и по домам можно, да Софи вдруг вроде
как прислушиваться к чему-то начала: голову набок склонит и слушает. А потом
как завопит - и шлеп опять в обморок.
Я, господин хороший, говорю все как есть, безо всяких там намеков, как
Стив Барбор: уж он бы напустил туману, коли взялся бы досказать. Он у нас
был мастак на такие штуки... десять лет, как помер он, от воспаления
легких...
Помните, той ночью нам послышались какие-то звуки - ну, конечно, это
шумнул бедняга Джонни. От дома до кладбища не больше мили; видать, он с
фермы убежал - через окно вылез, хоть Блейк, полицейский, и клянется, что
той ночью Джонни сидел взаперти и никуда нес уходил. С тех пор и вертится
Джонни у этих самых могил и разговаривает с лежащими там: холмик Тома с
руганью пинает, а на холмик Генри кладет цветочки, веночки и все такое
прочее. Ну а коли Джонни не на кладбище, то, значит, возле дома Софи
шляется: воет под закрытыми ставнями, что скоро, мол, и ее очередь придет.
Она и тогда уже в сторону кладбища - ни ногой, а теперь и вовсе из дому
не выходит и к себе никого не пускает. Твердит, что Тихая Заводь - проклятое
место. Кто его знает, может, она и права: дела у нас год от года идут - хуже
некуда. А у самой Софи в доме и впрямь что-то неладное вечно творилось.
Зашла к ней как-то Сэлли Гопкинс - то ли в 1897, то ли в 1898 году -- и
вдруг все окна задрожали от грохота; Джонни тут вроде как был ни при чем, он
тогда сидел под замком, как божился Додж - другой полицейский. Я-то,
понятное дело, ни в грош не ставлю эти россказни про всякие непонятные стуки
каждое семнадцатое июня или про бледных, светящихся призраков, которые будто
бы ломятся в дверь и окна дома Софи в каждую годовщину той злосчастной ночи,
часов около двух.
Надо сказать, что в ту самую ночь после похорон, часа в два, Софи и
услыхала впервые эти стуки, отчего пару раз падала замертво. Мы со Стивом и
жены наши тоже расслышали кое-что, только шум был далекий и слабый - ну, я
вам уже рассказывал. Так вот, повторяю: это наверняка шумел дурачок Джонни,
что бы ни говорил наш Джотам Блейк. Ведь человечий голос или нет - издалека
не распознать; а мы тогда ошалели совсем - немудрено, что нам два голоса
почудилось, и притом тех, кто свое уже отговорил.
Стив после уверял, будто больше моего расслышал. Просто он слишком уж
верил в привидения. А Матильда и Эмили - те с перепугу и вовсе ничего не
помнят. И вот что интересно: во всей округе никто больше ни голосов, ни
каких других звуков не слышал - хотя, может, никто, кроме нас, и не
просыпался тогда в такую рань.
Что это было - не знаю; но шум такой тихий - словно ветерок налетел.
Все бы так, кабы не слова. Кое-какие я расслышал, но за все те, что передал
потом Стив, не поручусь....
Слова "ведьма... все время... Генри... живой..." были слышны отчетливо,
так же, как и "ты знаешь... говорила, будешь заодно... избавиться от него...
меня схоронить...", только эти последние произносились как будто другим
голосом... А потом был страшный вопль "еще вернемся!'" - он словно из-под
земли вырвался... но ведь Джонни тоже так вопить умеет.
...Эй, постойте, куда же вы? Чего это вдруг заспешили? Я еще кое-что
рассказать могу, если, конечно, припомню..."