"Лия Лозинская. Во главе двух академий " - читать интересную книгу автора

двойном предательстве. Все иностранные кабинеты, завидуя значению, какое
приобрела Россия в царствование просвещенной и деятельной государыни,
пользовались всяким самым ничтожным поводом для возведения клеветы на
императрицу..."

Ничего не пишет Екатерина Романовна и о похищении княжны Таракановой и
скорой ее гибели в Петропавловской крепости.

Полотно художника Флавицкого сохранило для нас это имя, когда-то, в
70-х годах XVIII в., широко известное.

Наводнение, прекрасная узница в нарядном платье - все это остается в
памяти с первых, детских посещений Третьяковской галереи.

Единственная реальность здесь - сам факт петербургского наводнения: оно
имело место в 1777 г. Женщины, называвшей себя княжной Таракановой, тогда
уже не было на свете, она погибла двумя годами раньше. Да и вряд ли эта
несчастная, заключенная в полутемную камеру под круглосуточный надзор двух
караульных солдат, измученная "строгостью содержания, уменьшением пищи,
одежды и других нужных потребностей" (из доклада ее тюремщика, князя
Голицына, Екатерине, требовавшей строгих допросов узницы), походила на
героиню картины Флавицкого.

Кем была она, узница Петропавловской крепости? История ее не до конца
ясна.

В 1770-х годах в Иране, потом на Балканах, затем в Западной Европе
объявилась какая-то молодая женщина, образованная, красивая, состоятельная.
Она кочевала из страны в страну, меняла покровителей и имена. То она фрейлен
Франк, то мадам де Тремуйль, то дочь турецкого султана, то принцесса
Азовская, то... - это была роковая фантазия! - русская, княжна Тараканова,
дочь Елизаветы Петровны от тайного брака ее с Разумовским и, значит,
претендентка на российский престол.

Претензии ее поддерживал князь Радзивилл. Может быть, еще кто-то играл
этой дорогой куклой. Но всерьез ее в общем-то никто не принимал. Никто,
кроме Екатерины.

Не будем забывать, что "принцесса Володимирская" - она и так себя
величала - промелькнула в истории в грозные для русской царицы годы - годы
Пугачевского восстания. "Принцесса" называла себя сестрой Пугачева и
заявляла - в письмах Панину, Орлову-Чесменскому и др. и в фантастических
манифестах - о намерении с помощью Пугачева вернуть себе "родительский
престол".

Попытки отнять у нее трон, сколь бы легкомысленны и нереальны они ни
были, Екатерина всегда решительно пресекала. Она приказывает "схватить
бродяжку". Выбор падает снова на Алексея Орлова. Генерал-адмирал, герой
Чесмы и Наварина, поручением не побрезговал. Он едет в Пизу, где находилась
в то время княжна Тараканова, знакомится с ней, притворяется влюбленным.