"Лия Лозинская. Во главе двух академий " - читать интересную книгу автора

которые выжмут сок из апельсина, а корку выбросят вон".

Сколько написано о трезвом уме, хладнокровии и чарующей улыбке
Екатерины - в исторических сочинениях, мемуарах и даже депешах послов! Эти,
казалось бы, личные качества становились оружием дипломата.

Расчетливое обаяние, великолепное, ни разу не обманувшее умение
разбираться в людях немало содействовали ее удачам. Она обладала даром быть
такой, какой только и следует быть в данных обстоятельствах и именно с этим
человеком, чтобы убедить, пленить, привлечь. Причем в отношении самых
разных, как пишет академик Тарле, "до курьеза непохожих друг на друга
людей" - от Дидро, Вольтера, Державина до Станислава-Августа и Иосифа II, от
ультрароялиста до фанатика-якобинца13.

Во время первой встречи с будущей "Семирамидой Севера" нашей героине
около 15 лет, вдвое меньше, чем великой княгине, когда та, сопровождая
императрицу Елизавету, заехавшую попить чайку к канцлеру Воронцову, впервые
обратила внимание на девушку с умными глазами, поднявшую с пола ее веер.

О начитанности этой девушки она уже знала от иностранцев, бывавших в
доме канцлера.

Вскоре между ними завязываются отношения доверительные, почти
дружеские: обмен записками, книгами, мыслями о прочитанном, собственными
сочинениями.

Екатерина Романовна посвящает великой княгине восторженные строки -
надпись к ее портрету:

Природа, в свет тебя стараясь произвесть,
Дары свои на тя едину истощила,
Чтобы на верх тебя величия возвесть,
И, награждая всем, она нас наградила.

Этим четверостишием 25 лет спустя откроется журнал "Собеседник
любителей российского слова": должно быть, даже став главой Академии,
Дашкова не охладела к своему юношескому поэтическому опусу.

"Какие стихи и какая проза!.. И в семнадцать лет! Я прошу, нет, я
умоляю Вас не пренебрегать таким редким талантом... - с преувеличенным жаром
откликается Екатерина. - Только заклинаю продолжать любить меня; будьте
уверены, что моя пламенная дружба никогда не изменит Вашему сочувствию..."14

Сохранилось 46 писем Екатерины к Дашковой. Они подписаны: "Ваш
преданный друг", "Ваш неизменный друг"... Письма Дашковой Екатерина из
предосторожности тут же сжигала: в те годы за ней велась постоянная слежка.

Любопытно, что даже историк Д.И. Иловайский, несвободный от
монархических пристрастий, отмечает юношеский восторженный энтузиазм
Дашковой и "игру в чувства", искусственность, "присутствие задних мыслей" в