"История портвейна. Кронид Любарский "Новое Время" №33-93" - читать интересную книгу автора

Вино, порожденное политикой

Кронид Любарский "Новое Время" №33-93
(Портвейн - это Порт, а не какие-то вам "три семерки")
────────────────────────────────────────────────────────

Идею этой серии статей подал мне Леонид Млечин, человек принципиально
непьющий (последнее прискорбное обстоятельство разводит нас с ним по разные
стороны баррикады). Признаюсь, что приступил я к работе не без трепета.

Много лет назад покойный ныне Виктор Платонович Некрасов, выступая в
очередной раз по радио "Свобода", долго и со вкусом рассказывал о
непревзойденных достоинствах итальянской колбасы "мортаделла" (действительно
прекрасной колбасы, той, что с фисташками, - недавно Лужков обещал, что ее, в
черкизовском исполнении, будут есть и москвичи). Эффект этой передачи был для
писателя неожиданным. Слушатели буквально засыпали радио письмами. Виктора
Платоновича обвиняли в садистских наклонностях, и совершенно справедливо,
поскольку известно, что происходило в то время на советском колбасном рынке.

Колбаса, действительно, взрывоопасная тема, хотя сейчас она несколько
утратила свою остроту (тема, а впрочем, и колбаса тоже). Но выпивка - о,
выпивка это совершенно иное дело! Сообщение о том, кто, где и как выпивал, ни
при каких обстоятельствах не может вызвать у россиянина раздражения или черной
зависти. Естественная, здоровая реакция на такой рассказ - восторженное
внимание, иногда даже причмокивание языком. Затем обязательно следует: "А
вот мы с Иван Ивановичем, помню, однажды..." И начинается подробное
повествование о том, чего и сколько было в тот день выпито.

Поэтому надеюсь, что я, не в пример Виктору Платоновичу, не рискую
подмочить с ною журналистскую репутацию. Впрочем, слово "подмочить" звучит
здесь несколько двусмысленно, если иметь в виду, что я намерен писать только о
предметах, изученных лично.

Сделав эти предварительные замечания, можно приступить к первому герою
нашего цикла - благородному вину портвейн.

Советское - значит отличное
───────────────────────────

Слово "благородный" в применении к портвейну может вызвать лишь насмешки.
Действительно, что благородного в напитке под уничижительным названием
"портвешок", который можно, а пожалуй, и должно пить в подворотне? Вершина
советских портвейнов на памяти моего поколения - это "три семерки", "777", но
уже на той же памяти и он стремительно трансформировался в "бормотуху".

Специалисты возразят, напомнив, что культура портвейна в России появилась
еще в 90-х годах прошлого века на Южном берегу Крыма (Массандра и Магарач),
скажут об азербайджанских или северокавказских портвейнах. У кого-то в памяти
всплывут названия Ливадия, Сурож, Акстафа, Кизляр и другие. Что ж,
действительно были когда-то такие вина (кстати, где они сейчас?), но