"Золотарь, или Просите, и дано будет…" - читать интересную книгу автора (Олди Генри Лайон)ДЕНЬ ТРЕТИЙ ПРИВЕТ ИЗ СИБИРИ1Выглядело это – как в кино. Очень близкая дистанция. Перенос центра тяжести. Хитрый подворот тела. С ноги на ногу – раз! И кулак – снизу вверх, по красивой дуге. В подбородок. В чисто выбритый с утра, до боли знакомый подбородок. Черт возьми, мишень просто наделась на этот увесистый чудо-кулак… – Апперкот, – с удовлетворением сказал Чистильщик. – Моя фишка. Пальцы его легли на клавиатуру ноутбука. – Ты на замедленной посмотри. Вот где класс! – Зачем ты мне это показываешь? – спросил Золотарь. Чистильщик удивился: – А кто еще оценит? Если не ты? – Я уже оценил. Трагическим жестом Золотарь обвел палату. Грех жаловаться, палата была отдельная. Типа "люкс". С холодильником и телевизором. С выходом в Интернет, гори он синим пламенем. С видом на парк из окна. Беседки, мраморные нимфы, скамеечки… Частная клиника "Доктор Сан" уважала своих пациентов. Случайные люди лечились в другом месте. И правильно – увидев счет от "Доктора Сана", случайный получал инфаркт. – Мало. Вот, смотри: ювелирная работа. – Ты мне зуб сломал. – Не ври. – Сломал. – Ничего я не ломал. Тебе зуб наращивали, вот и откололось. – Ты отколол, горилла. – Скажем так: при моем участии. Давай еще раз прокручу. – Иди в пень. – Получишь удовольствие. – Я уже получил… Клинику оплатил "Авгикон". Золотарь торчал тут восьмой день. Каждый раз, когда он затевал разговор о выписке, улыбчивый врач спрашивал: вам у нас плохо? Хорошо, честно отвечал Золотарь. Но дома – лучше. Ведь я здоров? В целом, соглашался врач. И переходил к частностям. Из них следовало, что только наблюдение специалистов спасет пациента от знакомства с гробовщиком. Золотарь понимал: сбеги он из клиники, никто его силой возвращать не станет. Пожурят, и все. Сбегу, говорил он себе. Вот завтра и сбегу. Но здесь было так тихо, так спокойно… К обеду подавали графинчик каберне. Для укрепления сил. Перед ужином все гуляли в парке. Кроме Риты – она не выходила. Ела она тоже отдельно. – А что я должен был делать? – риторически спросил Чистильщик, в десятый раз любуясь своим апперкотом. Сейчас он крутил "покадровку". – Вы дрались. Ты бы видел, как вы дрались… Как звери. Я не знал, кто из вас импицирован. Я ничего не знал. Решил перестраховаться. – Карлсон тебе звонил. Ты не брал трубку. – Аккумулятор сел, мать его… – Ты каждому из нас поручил звонить тебе? – Ага. Все это время я не подходил к компьютеру. Во избежание. И Натэлла. И Черный. Ни дома, ни на работе. Нигде. Вот и пришлось завязать внешников на вас. – Они тоже не могли к тебе дозвониться? – Они звонили. Говорю ж, аккумулятор. Блин! Так все хорошо продумали, продублировали, обложились запасками… И нате-здрасте! Подойдя к столу, Чистильщик взял яблоко из вазы с фруктами. Каждое утро круглолицая медсестричка приносила в палату эту вазу. Яблоки, апельсины, виноград. Бананы. Израильскую хурму "шерон". Золотарь знал этот сорт – им торговали круглый год в киоске на углу. Весной – еда для миллионеров. Откуда узнали, что он душу продаст за хурму? – Продумали они. Не чавкай! Раздражаешь… – Нервный ты стал, Золотарь. – С вами станешь… – Да ладно! Ну, нокаут. Обычное дело. – Обычное? Ты, терминатор! Ты хоть знаешь, что происходит во время нокаута? – Что? – В момент удара череп резко движется. Мой, между прочим, череп. Мозговые оболочки растягиваются – мои, между прочим, оболочки. Мозг по инерции тоже сдвигается. – Твой, между прочим, мозг. – Именно. И мой, между прочим, мозг ударяется о внутреннюю часть черепа. – С образованием кровоподтека. Твоего, между прочим. – Вот-вот. А тебе все хиханьки. – Откуда такие подробные сведения? Про нокаут? – Ночью приснилось. Золотарь не врал. Приснилось – плоское, скучное. – Бывает, – Чистильщик нахмурился. – Не морочь мне голову. Я и без тебя знаю анатомию нокаута. Ты мне еще про мозжечок расскажи. Который типа гироскоп и 3D-процессор. – Правда? Мой мозжечок? – У тебя нет мозжечка. Патология детства. – Иди ты… – Позже. Короче, извини и не злись. Что бы ты сделал на моем месте? – Разобрался бы сперва… На самом деле Золотарь валял ваньку. Приятно было корчить из себя униженного и оскорбленного. Видеть, как Чистильщик грубовато извиняется – не в лоб, а обиняками. Больше интонациями, выражением лица, чем словами. Пусть поерзает, кинг-конг. А так – считай, брат, отделался легким испугом. Малой кровью, могучим ударом. Мужское достоинство не слишком пострадало. Наверное, заслуга нокаута. Обнаружив, что верх в отключке, низ решил не усугублять. Два дня ныл ушиб бедра. Медсестричка – та самая, круглолицая – обихаживала травму. Смазывала, прикладывала, лелеяла, как родного. Не без курьезов – пациент очень стеснялся, когда не мог сдержать возбуждения. Медсестра хихикала. Больной, вы идете на поправку, смеялась она. Семимильными шагами. Пожалуй, в случае чего она не отказала бы. В лечебных, сами понимаете, целях. Золотарь все собирался это проверить. – Нет, какой апперкот! – Чистильщик не мог угомониться. – Класс! Надо Петровичу показать, он оценит. – Там везде камеры? – вдруг спросил Золотарь. – У нас? Чистильщик стал серьезен. Остановил просмотр. Перестал жевать. Лицо его прояснилось – так радуется учитель, когда любимый ученик с шестой попытки догадывается, что Волга впадает не в Ледовитый океан. – В "нижнем котле"? Везде. – И на кухне? – Даже в сортире. – А у тебя? В студии? – И у меня. Вплоть до балкона. И в подъезде. – Нас целый день снимают? – Да. – Значит, не мы исследуем? Значит – нас? Чистильщик кивнул. – А я все жду, – сказал он, закрывая ноутбук, – когда ж ты это сообразишь. |
||
|