"Майя Луговская. Проливной дождь " - читать интересную книгу автора

возьмут. Конечно, если сама захочет". А чего она хочет, того она еще сама не
знает. От нее всего можно ждать. Но чего захочет, того добьется, это уж
обязательно. А Валерий, пусть умен, а вот понять не может, что у Наташи он
под наблюдением. Изучает она его и неспроста. Видать, очень для нее важно,
как и в какой момент он себя покажет. Борис не раз уже замечал, как только
Валерий поступит справедливо или примет какое-нибудь ответственное решение,
Наташа засияет. И ведь чувствует все, как никто. Почувствовала же, что
неприятно мне слушать о Тамарке, так она, как назло, все о ней да о ней и
знай нахваливает. И какая там она необыкновенная - баба как баба, такая же,
как и все. И, вспомнив о Тамарке, Борис опять ощутил непонятное, не то чтобы
ревнивое, но неприятное чувство.
Ведь за день до того, как Наташа с Никандровной пошли гулять к
заброшенному поселку, Борис там побывал и напоролся на Тамарку.
Ехал он в сельпо за продуктами мимо поселка, слышит - движок работает.
Поселок уже несколько лет был заброшен, экспедиция поработала, установила
запасы железа и ушла. Домов никаких не осталось. А подъехал, видит -
буровая. Откуда она взялась? Он туда, не померещилось. Двое у станка. Один,
кореец, молчит, другой, Петром звать, русский, из Иркутска. Разговорились.
Их бригада работает от управления. Задали им здесь несколько контрольных
точек на железо, бурят на триста метров. Жилье себе сколотили. Не успел
Борис его расспросить, как подходит к ним женщина, походка верткая такая. Он
спрашивает Петра: "Это кто?" - "А это с нами, Тамарой Николаевной звать".
Тут и она подошла. Смотрит на нее Борис - узнает и не узнает. Драная, как
кошка, в морщинах, а глазищи как были зеленые, кошачьи, такими и остались, и
щурится по-кошачьи. "Здравствуй! - говорит. - Давно с тобой не виделись". И
руку Борису протягивает с большим фасоном. Он ее руку в свою взял да как
стиснет во всю силу. Она даже в лице переменилась, но промолчала. "А тебя-то
какой черт сюда занес? - спрашивает ее Борис. - Ты как сюда попала?" Она
отвечает: "Почему черт, может, ангел. - Улыбнулась и левой рукой правую
растирает, видать, здорово он ее прихватил. - Я здесь с мужем. Он мастером
работает. Приходи в гости, познакомлю". И с таким достоинством все это
преподносит, всем видом хочет показать, что у нее с Борисом никогда ничего
не было. Смотрит, как святая, будто с этой самой Тамаркой он в кабине не
ночевал и вместе с ней ни разу пол-литра не раздавил. Забыла, как будто все
забыла.
Борису ничего не оставалось делать, как сесть в машину и уехать. В
сельмаге он купил, что было надо, опять мимо поселка проезжает, и что-то
подмывает его свернуть на буровую, порасспросить Петра. "Скажу, что воды в
радиатор долить надо".
Корейца не было, у буровой Петр. "Ну, как вы тут?" - спрашивает его
Борис. "Хорошо. Как видишь, работаем. А за водой придется тебе к ручью
сходить, у нас здесь нет". Опять о том, о сем поговорили. Борис разговор так
направляет, чтобы побольше про мастера разузнать, и никак это у него не
получается. Но все же выведал. Мастер их, по фамилии Божан, муж, значит,
Тамарки, в управлении работает недавно. Мужик рискованный. Там зачислили его
сразу, потому что на такую тяжелую работу охотников мало. Мастер он хороший,
справедливый, норму они перевыполняют, и вообще грамотный и специальностей у
него много. Тамара Николаевна готовит им здесь еду и вообще женщина очень
даже уважительная. Где ее Божан отыскал, Петр не знает, только в управление
они уже вместе приехали.