"Майя Луговская. Проливной дождь " - читать интересную книгу автора

Пошел Борис к ручью за водой, хотя вода ему эта совсем и не нужна была.
Шел он как дурак, для виду и чуть было не наткнулся на Тамарку. Заметил их в
траве. Он, значит, Божан, лежит лицом вниз, а она, Тамарка, сидит рядом и
гладит его по волосам, шевелюра богатая. И так она гладит, что можно с ума
сойти... А лицо у нее - как на картине. Они не заметили его - как прошел к
ручью, как ушел... Тогда и мелькнула у Бориса мысль, вот ему уже за
тридцать, и никогда в своей жизни этого он не знал, чтобы какая-нибудь баба
с ним вот так, как Тамарка с этим.
Ехал и думал: ну их к черту. Сама оторва и, видать, связалась с таким
же, только его и ждала, кошка драная. Теперь мимо поселка ездить не буду,
лучше дам кругаля, пропади они пропадом. И все же не удержался, рассказал
Наташе, что бичаги в поселке появились. Про Тамарку, конечно, ни слова. Не
сказал бы ей, не потащилась бы она туда с Никандровной, это уже наверняка. А
теперь своим носом что-то учуяла и все о Тамарке да о Тамарке. Конечно,
может, она так, простосердечно, без всякой подковырки, все это ему
рассказывает, не понимает, что красным машет перед быком. А он, делать
нечего, должен слушать со всеми подробностями. И все, что Наташа ему
рассказывает, как будто сам видит, видит и переживает.
...Добрались они с Никандровной к поселку уже совсем затемно. Пустырь.
Вокруг одна свалка. Как-то не по себе им стало, решили повернуть обратно.
Вдруг огонек заметили, ну и пошли на него. Домишко маленький, только что
название, но все же домишко, окна застекленные. Постучали. Довольно долго не
было ответа. Потом услышали: "Кто там?" - женский голос. "Геологи, -
отвечают, - из отряда, ваши соседи". - "Сейчас, сейчас открою, пожалуйста,
подождите минутку", - голос звонкий, приветливый. Дверь женщина открыла, а
сама волосы в пучок забирает, высоко на затылке их закручивает, лицо все
освободила. Глаза зеленые, вразлет, скулы заостренные, шея длинная. Халатик
голубой накинула, байковый.
А Борис думает: эти ее манеры мы знаем - шею вытягивать.
"Проходите, проходите, - говорит. - Мы уже слышали, что рядом с нами
геологи. Вы уж нас извините, что врасплох застали. И как хорошо вы сделали,
что зашли!"
Все помещение - одна комната на всех. Обстановка - нары, стол да
табуретки. Лампочка на потолке горит от движка. Печка-времянка. Вот и все.
Тамарка-то встала, а сам лежит. Раз уж вошли, вроде и подыматься ему
неудобно, небось в кальсонах. За ним на нарах, тоже под одеялом, кореец -
одной рукой транзистор настраивает, музыку ловит, в другой - мячик на
резинке, с ним играет. "Не обращайте внимания, вы уж их извините, - Тамарка
говорит, - пусть лежат, весь день работали, устали. Здесь у нас все
по-походному. Сейчас, сейчас я чай поставлю. Усаживайтесь. - Табуретки им
придвигает, стол скатертью накрыла. - У нас и варенье для вас найдется,
сейчас, сейчас. Это муж мой, - на лохматого показывает. - А это - Ким. Не
его смена, отдыхает лапонька. - К корейцу обращается: - Выключи-ка свою
музыку. Что поговорить не даешь?"
Наташа смутилась, не вовремя пришли. Но Вероника Никандровна, как ни в
чем не бывало: "Лежите, лежите, очень даже хорошо. Мы и не разрешим вам
подниматься. Чаю выпьем с удовольствием". И начинает разговор так просто,
будто сто лет со всеми знакома. Наташа, уж какая бойкая, и то удивляется.
Только кореец молчит, ни слова, как с ним Никандровна ни заговаривает,
транзистор свой выключил и только мячик на резинке - вниз и вверх, вниз и