"Любовь Лукина, Евгений Лукин. Для крепких нервов." - читать интересную книгу автора

круг. Выглядело это так, словно кто-то тащил его по воздуху на тросике, а
оно, растопырившись, усиленно делало вид, что летит с помощью своих
анекдотических крыльев. При этом у него обнаружился членистый скорпионий
хвост. Именно его и не хватало для полного ансамбля.
Все это весьма слабо напоминало разумные действия, и Чарыев с
облегчением отрекся от предположения, что крылато-членистоного-рогатое
существо - хозяин дома. Тогда кто оно и зачем оно здесь? Тут же возникли и
скоропостижно скончались еще несколько гипотез. Забрел в зверинец? Совы и
вороны, поселившиеся в разрушенном замке? Декоративное домашнее животное?
Чарыев попробовал обойти чудище, которое немедля вскочило, заскребло
когтями по полу, угрожающе растопырило все свои шипы и снова сказало:
"Хаа..."
Нет, пожалуй, это все-таки не декоративное животное. Скорее, сторож.
И напрашивается мысль, что охраняет он выход из туннельчика, откуда
появился Чарыев. Скверно. И пистолет утопил...
Хотя это даже к лучшему. С оружием здесь глупостей можно наделать в
два счета. Пока ясно одно: в естественных условиях дракон этот вряд ли
выживет. Тогда, опять же: кто его такого сотворил и зачем? Сторож он
скверный, неуклюжий. Или предполагается, что увидевший его должен
незамедлительно хлопнуться в обморок?
Чарыев сделал еще несколько попыток пройти, и везде его встречала все
та же пасть и внятно произнесенное: "Хаа..."
Ну вот и славно. Вот и общение помаленьку налаживается. Можно
приступать к составлению краткого разговорника. "Хаа" (местн.) - "Пущать
не велено".
- Мне бы хотелось пройти к людям, - твердо сказал Чарыев, глядя в
круглые неумные глаза перепончато-панцирного швейцара.
- Хаа... - тупо ответил тот.
Вот скотина! Чарыев отступил к туннельчику, прикинул расстояние и
побежал, наращивая скорость, - как бы намереваясь проскочить по краю,
вдоль стены. На первом курсе он неплохо играл в регби, потом решил зря не
травмировать себя и ушел из команды. Но навыки остались. Цербер "купился"
и бросился наперерез: крылья трещали, когти, взвизгивая, разъезжались на
гладком полу. Чарыев резко сменил направление, сделал рывок и
почувствовал, что успевает. Но тут над головой зашипело, затрещало, и
тварь шлепнулась на пол прямо перед ним, ощеренная и растопырившаяся, как
морской черт. Словно кто-то ухватил бездарного хавбека за шкирку и ткнул
туда, где по идее надлежало встречать прорвавшегося форварда.
Чарыев, не растерявшись, повторил маневр "накоротке". Мелькнула
когтистая со шпорой лапа, которую он, не удержавшись от соблазна, рубанул,
пробегая, ребром ладони. Руку отсушил, но и лапа болезненно отдернулась.
Он вылетел на середину зала (площади?), чуть не врезался в какой-то
столбик, ухватился за него и поглядел, что делается сзади. Дракон с
обиженным и ошарашенным видом сидел на своем скорпионьем хвосте и,
поджимая ушибленную ногу, укоризненно смотрел вслед. Вот, дескать, дурак
здоровый, шуток не понимает.
"Ох, что-то я не то делаю, - в тревоге подумал Чарыев. - Что же
все-таки происходит? Ничего не могу понять".
Дракон никак не стыковался с предыдущими событиями. Не вписывался он
в них. Спасли, обсушили, поприветствовали с экранчика, указали выход -