"Сергей Лукницкий. Начало Водолея" - читать интересную книгу автора

Она ясно ощутила нетвердость своей походки, как бывает в состоянии
опьянения. Она качнулась, ее поддержали. Ей было уже все равно и мелькнула
мысль: "Что они со мной сделают, если я сяду прямо здесь, сами же
виноваты... мне уже безразлично", и тотчас же почувствовала, что с нее
снимают одежду.
Она не сопротивлялась. Она дала себя раздеть на ходу и почти не
стеснялась, когда с нее на ходу же содрали туфли, колготки, трусики,
зачем-то лифчик.
Брошенная, растоптанная одежда осталась сзади, Винченца почти теряла
сознание, а ее все вели. Как это невыносимо!
Наконец-то голос Морони произнес: "Здесь можно", - она чуть-чуть
успокоилась от того, что это был все-таки он, не чужой, а потом услышала
удаляющие шаги. Глаза ее все еще были завязаны.
Превозмогая стыд и страх, она присела и... ей сразу стало легче. Кругом
царила полнейшая тишина.
Раздосадованная и удовлетворенная, она сорвала с глаз повязку.
Яркий дневной свет ударил ей в лицо.
Она обнаружила себя в огромной современной, а вовсе не древней,
средневековой или пещерой зале, а в центре которой был на деревянном полу
вкраплен мраморный круг. На этом кругу лежала большая красная тряпка, на
которой все и произошло. По кромке круга сидели в креслах элегантно одетые
современные люди, которые, судя по всему, и организовали всю эту комедию.
Здесь были только мужчины.
Никто из них не улыбался, лица их были бесстрастны, они хранили
молчание. Морони среди них не было. В двух шагах от Винченцы стояло пустое
кресло, к которому она, голенькая, и шагнула. На кресле лежала ее одежда,
туфли, сумочка, про которую она забыла. Винченца, молча, глотая слезы,
оделась и так же молча направилась к двери. Никто не остановил ее, не
позвал, ни одним жестом не выдал ни сочувствия, ни участия.
Дверь распахнулась перед ней, она прошла теперь уже освещенным
коридором еще к одной, и когда та отворилась, вдруг оказалась на улице. И
там почти тотчас же перед странным домом, где она только что побывала,
Винченца увидела Морони, который как ни в чем не бывало, курил за рулем
своего "феррари".
Винченца взглянула на него и не знала, что сказать. Не найдя слов, она
повернулась и пошла по улице, не задумываясь над тем, сон с ней только что
приключился, или это было наваждение.
Морони вышел из машины, догнал ее и взял за плечи. Она не
сопротивлялась, но снова ничего ему не сказала. Морони посадил ее на
сиденье. Сумочка вдруг стала мешать ей, она отчего-то потяжелела.
Винченца раскрыла ее и увидела пакет. Это была пачка фотографий
ритуала, в котором она только что участвовала и в котором, как ей
показалась, оскандалилась. В том же пакете она нашла и деньги. Денег было
много: четыре миллиона лир.
Как ни было ей тоскливо, она сообразила: Морони держит слово, на эти
деньги уже теперь можно купить старенькую машину.
Морони молчал. А она не заговаривала первой. Снова достала фотографии,
чего уж там, теперь все равно, и стала рассматривать.
На одной из них, где она присела в центре белого круга и которую, с ее
точки зрения, вполне можно было и не делать, ее внимание привлекла красная