"Сергей Лукницкий. Начало Водолея" - читать интересную книгу автора

грянуло ее любимое Фламенко, то самое, во время звучания которого к ней
несколько месяцев назад, на свадьбе подруги в городе Урбино, подошел Морони,
и душа Винченцы успокоилась: Фламенко был танец ее мамы, а разве мама может
пожелать ей плохого?
Музыка не смолкала, и ноги Винченцы, как когда-то, приняли танцевальную
позу. Но потанцевать не удалось, Фламенко стало удаляться и утихать, и
голубоватый свет, вдруг заструившийся неизвестно откуда, стал становиться
ярче.
Винченца пригляделась. В пещерной зале на земляном полу она увидела
множество огромных тюков, неподвижно лежащих в беспорядке. И почему-то
именно тут ей впервые стало по-настоящему страшно.
- Поклянитесь, что отныне вы будете счастливы, богаты и властны, -
торжественно сказал Морони.
Но Винченца не смогла проронить ни слова, потому что показалось ей, что
один из тюков, что лежал ближе других, вдруг шевельнулся.
- Ну, - грозно потребовал Морони.
До этой минуты Винченца воспринимала все происходящее как шутку, и
только теперь поняла, что эти слова действительно для чего-то надо
произнести.
И она их тихо сказала.
В туже секунду лежащие на полу тюки стали шевелится, словно
разворачивались, и из них стали появляться одинаковые чернобородые люди.
Голубоватый свет погас.
Винченца распахнула свои огромные глаза и лишилась чувств.
Пока она была без сознания, ее положили на ярко освещенное огнями
свечей красное ложе и поставили толстую свечу в изголовье.
Сильно пахло аммиаком, но у людей, снующих вокруг нее, нижняя часть
лица была закрыта, и, наверное, запах этот не раздражал дыхание.
Она очнулась и увидела себя лежащей в окружении, видимо, тех же,
вылезших из тюков, людей. В пламени свечей были видны их черные, одинаковые,
поблескивающие глаза.
Подул свежий теплый ветер, унося резкий запах.
Винченца на секунду закрыла глаза, а когда вновь открыла их, то
обнаружила, что вместо лиц у окружавших ее были черепа.
Винченца вздрогнула, и вздрогнули свечи, погрузив все на секунду во
тьму, а когда тьма чуть-чуть рассеялась, нечто человекообразное, но теперь
уже с крысиной отвратительной мордой подошло к ней с огромным хрустальным
бокалом и повелительно произнесло:
- Пейте.
Винченца не посмела отказаться и, чуть привстав с ложа, залпом выпила,
как ей показалось, настой из трав.
На несколько минут ее оставили в покое. И тут она, и без того плохо
соображавшая от страха, вдруг почувствовала, что ей невероятно хочется
сделать то, что французы инфантильно называют "пи-пи". Позыв был такой
сильный, что она даже привстала.
Этого сигнала, вероятно, ждали, потому что кто-то снова ловко и быстро
завязал ей глаза, после чего помог подняться и куда-то повел.
Винченца больше не могла терпеть, она еле шла, она готова была прервать
ритуал, рискуя остаться бедной и несчастной, норовила присесть и, наконец,
не выдержала, внятно сказала то, что обычно говорят в таких случаях.