"Сергей Лукницкий. Дневник Мери" - читать интересную книгу автора

доставить себе легкое удовольствие.
Текст, понятно, был неровным, можно сказать дамским, но автору можно
простить, по причине того, что он и есть дама. Чтиво, действительно,
привнесло несколько пикантных минут в мою и без того легкомысленную жизнь.
Особо отметил я замечание госпожи Печориной, свидетельствующее, что
оная литературная сударыня грешит вечерами чтением Гоголя и иных литераторов
весьма достойных. Одна фраза ее сочинений звучит так: "И оттого верно, что
древко штандарта со времен его превосходительства генерала А.П.Ермолова
никто не ремонтировал, последний неловко наклонился, и так оставался долгое
время перевернутым, отчего какие-то свиньи настолько замусолили белый край
полотнища, что теперь стало уже невозможно определить: к какой относится он
державе".

Итак, я развернул письмо, и, поворотя его к свету, потому что
разволновался отчего-то и даже свечу зажечь не поспешил, - прочитал
обращение адресованное мне.

Милостивый Государь Л********,
Печальное известие пришло в дом мой. Умер Григорий Александрович
Печорин, возвращаясь из Персии, светлая ему память... Царствие небесное...
Признаться, эта смерть не тронула меня настолько, что я бьюсь в
падучей, и не знаю, как мне дальше смотреть на свет Божий, однако, мне
хотелось бы, чтобы Вы приняли во мне участие настолько, что прониклись бы
ответственностью за те записки, которые к Вам попали, скажем, случайно и,
будьте милосердны, незаслуженно.
Незадолго до встречи моего мужа с Максимом Максимовичем, я послала ему
вослед тетрадь и своих записей известных кавказских событий, и дуэли моего
мужа с Грушницким. Я хотела отомстить Печорину, показав, что чувство юной
женщины сложнее и многогранней, чем его претензии, однако если мужчине
захотелось гульбы и блуда, то, как результат - чувству не место; не может
родиться провидение. Родилась, благодарение Богу, Анжела (Аngele).
Надеюсь, моя досточтимая мать не оставит меня, и семейный достаток, и
целомудренное ее поведение позволят составить счастье моей дочери Анжеле
Григорьевне Печориной - внучки Его Высоко-Превосходительства Князя
Лиговского.
Объяснюсь подробнее. Дело в том, что тот же час после тайного нашего
венчания, муж уехал в Персию, и мне ничего не оставалось, как только ждать
его.
Мы не были близки с ним после венчания, потому, может быть, и ни к чему
все это было бы, если бы не людская молва. Она оказалась сильнее, и мы
принуждены были соединить наши руки, но, (как Вы уясните из записок, если
осмелитесь вопреки моей воле и просьбы дамы, - прочесть их) - не сердца.
Господь не принял лжи.
Как последнее снадобье я выслала ему эту тетрадь, чтобы разозлить его.
Ведь разбитый кувшин, по русской поговорке, не склеишь. Но и поздно: нет его
более. Пути Господни неисповедимы.
Мужа нет, а Вам, досточтимый г-н Л********, я хочу напомнить, что в
Ваших руках журнал господина Печорина, и, зная Вашу безудержную страсть к
сочинительству и изданиям, могу только просить Вас, умолять, как это может
женщина: с журналом мужа делайте то, что Вам заблагорассудится - мне