"Сергей Лукницкий. Стеклянный гиппопотам" - читать интересную книгу автора

них каждый входящий принужден был за съеданием бутерброда с колбасой, ни по
вкусу, ни по запаху, ни по цвету не отличающегося от своего собрата с сыром,
слушать длинные и трезвые монологи потерявших работу.
Наиболее перспективные "безработные" объединялись в благотворительные
организации и фонды. Хмурые, пока еще не голодные, но проедающие уже
последнее из выходного пособия, они основывали фонды "Здоровье", "Улыбка",
"Пегас", надеясь, что под крышей этих организаций вновь потекут к ним доходы
и снова не надо будет ничего делать.
Они ждали эту своего рода узаконенную милостыню, потому что содержать
фонды принужден был народ, который, авось, снова не спросит: "А чем это вы
там занимаетесь, други?"
Бешеная погоня за рекламой, "на наш счет просим перечислять суммы",
чашки с медяками, благотворительные издания, которые граждане вынуждены
из-за их дефицита покупать втрое дороже, - все это говорило само за себя.
Некоторые новые учреждения организовывались, чтобы трудоустроить
наиболее уважаемых, оставшихся без работы людей, как правило, высокого
ранга. И тотчас же вокруг такого учреждения принимались роиться
многочисленные плеяды жуликов, бездарных людей, которые, однако, умели
хорошенько подать себя и при приеме на новую работу четко говорили все, что
приятно было бы услышать их новым хозяевам.
Говорили тихо, потому что громкая речь рождала ненужные ассоциации,
говорили умно, потому что глупость может выжить, лишь закутавшись в умные
одежды. Говорили долго, потому что краткая речь могла свидетельствовать о
поверхности человека.

ПОЛКОВНИКУ КРИВОСЮКУ

Согласно вашим рекомендациям устроился в организацию, говорят, здесь
будет работать жена Самого. Информировать буду регулярно. Привет вам от
дочери, она на днях защищается. Теща привезла свежей картошечки. Подброшу.


БАБУСИН,

внештатный сотрудник

ГЛАВА 2


НАЗНАЧЕНИЕ


Время близилось к трем часам пополудни, но представительное совещание и
не думало идти на убыль. Оно, наоборот, распалило присутствующих, ибо
собралось по-новому, вне рамок старых стереотипов, то есть без повестки дня,
и, главное, когда началось - неизвестно.
Со стороны могло показаться, что говорят все сразу, но при ближайшем
рассмотрении возникало ощущение, что, наоборот, все молчат.
Вообще все, как в Английском клубе.
А и в самом деле, по купеческому залу, канделябрам, блещущим фальшивым