"Пол Лунд. PQ-17 - конвой в ад " - читать интересную книгу автора

радиотелефона открытым текстом - на русском и английском языках, на
нескольких волнах сразу. Но мы не получили никакого ответа. То ли нам
неверно указали длины волн, то ли немцы заглушили передачу - об этом можно
только гадать. Но фактом остается то, что наши радисты не сумели установить
связь с русскими, хотя нам отчаянно требовалось истребительное прикрытие и
как можно быстрее.
Моряки "Лорда Остина" воспаленными глазами обшаривали горизонт. Долго
ждать не пришлось. Вскоре в вышине мы заметили 5 маленьких точек. Наши
орудия открыли огонь, но самолеты летели слишком высоко для них. Бах! Бах!
Бах! Загремели 102-мм зенитки на кораблях ПВО. Как мы хотели иметь такое же
орудие! На пути самолетов появились клубки черного дыма, но эта пятерка с
курса не свернула. Они шли прямо на нас, и когда оказались рядом с конвоем,
то разделились, чтобы атаковать с разных сторон.
Мы видели, как один самолет клюнул носом и вошел в пике, после этого 3
столба воды выросли у нас слева по носу. Мы ничего не услышали, лишь корпус
корабля сильно вздрогнул. Затем еще 5 точек появились с другого направления.
Затем еще, еще и еще... Причем всегда пятерками. Немцы спокойно выбирали
цель и пикировали, хотя не спускались слишком низко. От каждого самолета
отделялись 3 бомбы, похожие на большие серебристые индейские дубинки.
Сначала медленно, но потом все быстрее и быстрее они падали на корабль.
Когда бомбы были на полпути, становилось ясно, какой корабль выбран в
качестве мишени. Нам оставалось ждать, затаив дыхание, пока 3 огромных
столба воды не поднимались в небо, совершенно закрыв собою цель. Затем
водяная завеса опадала, и мы видели корабль, следующий прежним курсом. Лишь
моряки на палубе отряхивались после холодного душа.
"Позарика" сильно накренилась после того, как рядом разорвались 3
бомбы, описала полный круг влево и остановилась. Она передала: "Три очень
близких разрыва, но мы думаем, что все в порядке". "Паломарес" полным ходом
бросился проверять, что случилось с его систер-шипом. Он перерезал нам курс.
С мостика "Паломареса" хрипло крикнули: "Эй, на "Лорде Остине", осторожнее!
Мы прорезаем строй!" У нас перехватило дыхание, когда корабль ПВО прошел
перед нами. Мы снизили скорость и круто повернули вправо. Корабль ПВО
пролетел не более чем в 20 футах от нас. Он продолжал стрелять, и самолет,
сбросивший бомбы в него, промахнулся. Зато эти бомбы со свистом полетели
прямо в нас. Две разорвались по бортам у "Остина" чуть впереди, а третья,
как нам показалось, летела прямо к нам на палубу. Наш радист Джонни Роуз
хорошо описал несколько томительных секунд перед падением бомбы. Он записал
в своем дневнике:
"Мы увидели, как бомба становится все больше и больше. Я помню, как
подумал, что если буду смотреть вверх, разинув рот, бомба попадет прямо
туда. Но сомнительно, чтобы я сумел раскрыть рот достаточно широко.
Джордж стоял рядом со мной и смотрел вверх. В руке он держал кружку с
горячим какао и не замечал, что выливает содержимое прямо на себя. Горячая
жидкость текла по груди, по животу и ногам, но Джордж ничего не замечал,
хотя позднее он показал мне ожоги. Джок сжал в кулаке бутерброд, да так, что
он потек у него между пальцами. Он ругался так, что это приятно было
слушать. Джим Моррис оказался одним из тех, кого это ничуть не взволновало.
Он глянул на бомбу и тут же отвернулся, чтобы проследить за другими, которые
падали вокруг "Лотоса". Рулевой позади меня насторожил ушки, чтобы лучше
слышать приказы с мостика. Он уже положил руля лево на борт, но наша старая