"Самуил Лурье. Успехи ясновидения " - читать интересную книгу автора

рассудка и пылкое рвение к истине... Высмеивать или осуждать этого феникса
нашей эпохи, этого джентльмена столь редкой и счастливой одаренности, славу
своего пола и предмет зависти всех людей - значит совершать некоторую
неловкость (чтобы не сказать больше)..."


СМЕРТЬ В ДОЛИНЕ МИССИСИПИ

Как жаль, что тем, чем стало для меня
твое существование, не стало
мое существованье для тебя.
И. Б.


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Хочу всего лишь растолковать, наконец, самому себе странную
притягательность этой старинной книжки: брать ли ее на необитаемый остров?
Любить ее нелегко; жить, как будто ее не было, - не получается;
перечитывать с каждым разом всё грустней: всё темней в ее пространстве, и
глуше звучат голоса; от ярких цветных фигурок тянутся угрожающие тени;
мрачные значения проступают в легкомысленно-высокопарных речах.
Во всяком случае, на пишущего данный текст "История кавалера де Грие и
Манон Леско" действует именно так: словно один из так называемых чудесных
предметов - волшебное зеркало, или кольцо, или там золотое яблочко,
кружащее по серебряному блюдцу... Короче, переносит в другой мир. Причем
каждый раз в новый. Но вот ведь незадача: как почти никогда не бывает в
сказках, каждый из этих новых миров безотрадней предыдущего.
И - как бы это сказать - всё реальней.
Эту историю вспоминаешь, как сон, в котором отчего-то догадался, что
разные серьезные слова: страсть, свобода, верность, ревность, мужчина,
женщина, честь - вроде игрушечных корабликов, непотопляемо легких; от
каждого идет на неизвестную глубину леска с крючком, вцепившимся в
чудовище; хищные призраки скользят в подводной холодной ночи; кораблики на
волне пляшут.
Аббат Прево не считается гением; просто умный беллетрист; наверное,
немало претерпел от тех европеянок нежных; полагаю, что каким-то случаем -
вряд ли счастливым - заглянул в лицо настоящей правде.
И эта изменчивость смысла, его ступенчатость - неокончательность,
похожая на бесконечность, - надо думать, приз, поднятый с самого дна.

Развязка: триллер

"Я рассказываю вам о несчастье, подобного которому не было и не будет;
всю свою жизнь обречен я плакать об утрате. Но, хотя мое горе никогда не
изгладится из памяти, душа каждый раз холодеет от ужаса, когда я приступаю
к рассказу о нем".
Не правда ли, такое предисловие - как бы сверхмощная лупа: теперь мы
не пропустим ни буквы, ни заусеницы шрифта.
"Часть ночи, провели мы спокойно; я думал, что моя дорогая