"Андрей Лях. Реквием по пилоту (Роман) " - читать интересную книгу автора

Как бы то ни было, первое, что увидел и осознал в своей жизни Эрликон,
была больница. Там он появился на свет, туда он регулярно возвращался, и
мир клиник и госпиталей с их законами привычно считал своим настоящим
домом, никогда не обижаясь на ту боль, которую ему здесь порой причиняли.
Пяти лет от роду Эрлен попал в интернат номер двадцать три - ведомственное
учреждение Института - кто-то где-то вспомнил, что мальчик как-никак сын
легендарного контактера. В интернате жили и учились дети тех сотрудников,
которые, согласно институтской терминологии, находились в "командировках".
Разница между ними и Эрликоном заключалась в том, что их время от времени
забирали родители и увозили домой.
Между детьми здесь царила весьма жесткая иерархия, зиждившаяся на трех
китах - старшинстве, личных достоинствах и положении родителей в
институтской негласной табели о рангах, дух и буква которой таинственным
образом проникли в мир детских развлечений. Поскольку назвать Диноэла
отцом язык поворачивался с трудом, Эрликон не котировался ни по одному
пункту и в полной мере испытал на себе все издевательства, на которые
только может обречь беззащитного уродца юная бессердечная
изобретательность.
В не меньшей степени сказался на ситуации и шальной характер Диноэла, хотя
допускаю, что на свой лад он любил Эрлена; и единственное, на что хватало
отцовских чувств, - это появиться раз в год с каким-нибудь немыслимым
подарком вроде самоходной байдарки со встроенным кибермозгом, с которой не
знал, что делать, ни мальчуган, ни сам Диноэл, - и дальше - вновь пропасть
неведомо куда, неведомо на сколько.
Парадоксально, но Эрликон положение ужасным отнюдь не находил - по той
простой причине, что сравнивать ему было не с чем. Свой образ жизни он
считал нормальным и естественным, а охватывавшие его временами буйные
психозы беззастенчиво использовал в собственных интересах: во время иных
истерик к нему боялись подступиться даже самые рослые и бесстрашные из его
недругов. Тогда-то и прицепилось к нему полуироническое, полууважительное
прозвище, прошедшее затем сквозь годы и события.
В мае шестьдесят третьего, когда Эрликону не исполнилось еще и восьми лет,
на сцене его жизни появился третий и, пожалуй, самый важный персонаж. С
Роксаны-VI на Землю привезли Скифа - тогда начальника Четвертого отдела
все той же Региональной СКА.
Диноэла всю жизнь называли инопланетянином, хотя на свет он появился на
Земле и долгое время ничего, кроме Земли, не видел. У Скифа такого ярлыка
никогда не было, хотя его искусственный интеллект был создан в прямом и
буквальном смысле за тридевять земель. Ничто человеческое Скифу не было
чуждо, но надо признать, что германия, кремния и парасилликола в его
организме было значительно больше, чем отпущено человеку природой. Для нас
сейчас несущественно, с кем и как там столкнулся на Роксане Скиф, но
результат оказался плачевным: по прибытии он более всего походил на груду
электронного лома.
Его доставили в нейрофизический центр имени Ричарда Барселоны. У Мэриэт
Дарнер к тому времени были уже и имя, и заступники, так что через
несколько месяцев ее подпустили к Скифу. Она применила свой
диссертационный метод биинволюции, или, на соответствующем жаргоне,
переборки, рискнув будущим как своим, так и Скифовым, - и совершила чудо,
вернув Скифу здравый ум и твердую память. Эрлену исполнилось девять,