"Андрей Лях. Реквием по пилоту (Роман) " - читать интересную книгу автора

необходимости, и клялся любыми идеологиями. Перевоплощения его изумляли.
Возможно, в нем погиб величайший актер, которого когда-либо давала миру
Каталония.
С другой стороны, плата за эти мудреные отклонения была велика. Пиредра
был музыкальным виртуозом, играл на любых инструментах, но понятия не имел
о нотах. Он говорил на всех европейских языках и сленгах так, что кто
угодно принимал его за соотечественника, но читать и писать было для него
проклятием. Всю жизнь он гонялся за деньгами, но считали их для него жена
и подручные, потому что от цифр ему становилось дурно. Странно представить
себе личность, вооруженную столь парадоксальным способом общения с
действительностью, и невольно хочется спросить: как же он вообще жил?
Хорошо жил. Пиредра был жизнерадостен, ибо размышления не отягощали его, а
могучая интуиция, подлинно звериное чутье, превосходно заменяла ему
интеллект. Там, где других подводил расчет, Рамирес не ведал промахов,
поскольку отродясь ничего не рассчитывал; поведение его было
непредсказуемо, алогично и неоднократно ставило в тупик и уголовный мир, и
органы юстиции многих государств. Ущербность обернулась талантом, и кто
знает, что могло бы выйти из Пиредры, получи он другое воспитание.
Воспитанием Рамиреса никто, собственно, не занимался. Его отец, Хорхе
Пиредра, - контрабандист, пьяница и картежник, родом из Валенсии, тучный,
коренастый и черноволосый - не дотянул двух месяцев до рождения сына и
скончался во время какого-то выяснения отношений от традиционного
крупнокалиберного заболевания. Произошло это обыденным образом, в
парикмахерской, и мыльная пена густо перемешалась с разными иными
веществами. Мать Рамиреса, Изабелла Сфорца, - дама родовитая, высокая
сухопарая блондинка и, между прочим, дипломированный авторитетный
эксперт-технолог - вскоре присоединилась к своему супругу. Увы, позднее
материнство не пошло ей впрок. Союз их был фантастичен, загадочен, хотя и
регистрирован и в церкви, и в мэрии. Как бы то ни было, дело обернулось
так, что домом Рамиреса стали улицы Барселоны.
От матери Пиредра унаследовал необычный светло-каштановый цвет волос, да и
вообще, он больше пошел в родню Сфорца - ростом, худобой, удлиненным
овалом лица. Рамиреса, несомненно, можно было назвать красивым, но красота
его была неопределенной, незапоминающейся, разве только глаза - какие-то
желтые, взгляд их постоянно ощупывал собеседника и, казалось, хотел влезть
в душу, независимо от того, смеялся Рамирес в эту минуту или грустил.
Нельзя сказать, что Пиредра с детства был совершенно брошен на произвол
судьбы. Люди, возле которых он рос, относились к нему по-своему неплохо и
сначала научили играть на гитаре, а потом и всему остальному. Десяти лет
Рамирес оставил за спиной родную Коста-Дораду и половину Средиземного моря
и неисповедимыми путями очутился в Калабрии, где сделался любимцем весьма
могущественного клана Валлачи. Оттуда, собственно, и берут начало его
приключения.
Что и как он делал? В мире, поделенном на сферы семейного бизнеса -
профсоюзы, проституция, игорные дома, контрабанда оружия, производство и
доставка наркотиков, продажа наркотиков, - Рамирес не занял никакой
конкретной ниши, не прибился ни к какой стае. Он предпочитал быть
волком-одиночкой - пришел и ушел, везде и нигде. Договор - организовать,
убить, уговорить, привезти - исполнение, деньги и - прощайте. Такая
методика требует неизменного везения, и оно у Рамиреса было в достатке.