"Андрей Лях. Реквием по пилоту (Роман) " - читать интересную книгу авторанеобходимости, и клялся любыми идеологиями. Перевоплощения его изумляли.
Возможно, в нем погиб величайший актер, которого когда-либо давала миру Каталония. С другой стороны, плата за эти мудреные отклонения была велика. Пиредра был музыкальным виртуозом, играл на любых инструментах, но понятия не имел о нотах. Он говорил на всех европейских языках и сленгах так, что кто угодно принимал его за соотечественника, но читать и писать было для него проклятием. Всю жизнь он гонялся за деньгами, но считали их для него жена и подручные, потому что от цифр ему становилось дурно. Странно представить себе личность, вооруженную столь парадоксальным способом общения с действительностью, и невольно хочется спросить: как же он вообще жил? Хорошо жил. Пиредра был жизнерадостен, ибо размышления не отягощали его, а могучая интуиция, подлинно звериное чутье, превосходно заменяла ему интеллект. Там, где других подводил расчет, Рамирес не ведал промахов, поскольку отродясь ничего не рассчитывал; поведение его было непредсказуемо, алогично и неоднократно ставило в тупик и уголовный мир, и органы юстиции многих государств. Ущербность обернулась талантом, и кто знает, что могло бы выйти из Пиредры, получи он другое воспитание. Воспитанием Рамиреса никто, собственно, не занимался. Его отец, Хорхе Пиредра, - контрабандист, пьяница и картежник, родом из Валенсии, тучный, коренастый и черноволосый - не дотянул двух месяцев до рождения сына и скончался во время какого-то выяснения отношений от традиционного крупнокалиберного заболевания. Произошло это обыденным образом, в парикмахерской, и мыльная пена густо перемешалась с разными иными веществами. Мать Рамиреса, Изабелла Сфорца, - дама родовитая, высокая эксперт-технолог - вскоре присоединилась к своему супругу. Увы, позднее материнство не пошло ей впрок. Союз их был фантастичен, загадочен, хотя и регистрирован и в церкви, и в мэрии. Как бы то ни было, дело обернулось так, что домом Рамиреса стали улицы Барселоны. От матери Пиредра унаследовал необычный светло-каштановый цвет волос, да и вообще, он больше пошел в родню Сфорца - ростом, худобой, удлиненным овалом лица. Рамиреса, несомненно, можно было назвать красивым, но красота его была неопределенной, незапоминающейся, разве только глаза - какие-то желтые, взгляд их постоянно ощупывал собеседника и, казалось, хотел влезть в душу, независимо от того, смеялся Рамирес в эту минуту или грустил. Нельзя сказать, что Пиредра с детства был совершенно брошен на произвол судьбы. Люди, возле которых он рос, относились к нему по-своему неплохо и сначала научили играть на гитаре, а потом и всему остальному. Десяти лет Рамирес оставил за спиной родную Коста-Дораду и половину Средиземного моря и неисповедимыми путями очутился в Калабрии, где сделался любимцем весьма могущественного клана Валлачи. Оттуда, собственно, и берут начало его приключения. Что и как он делал? В мире, поделенном на сферы семейного бизнеса - профсоюзы, проституция, игорные дома, контрабанда оружия, производство и доставка наркотиков, продажа наркотиков, - Рамирес не занял никакой конкретной ниши, не прибился ни к какой стае. Он предпочитал быть волком-одиночкой - пришел и ушел, везде и нигде. Договор - организовать, убить, уговорить, привезти - исполнение, деньги и - прощайте. Такая методика требует неизменного везения, и оно у Рамиреса было в достатке. |
|
|