"Андрей Лях. Реквием по пилоту (Роман) " - читать интересную книгу автора

две тени, смешались струи двух рек. Эрликона подхватила волна необычайной
ясности и уверенности, черные замки сомнений в душе рассыпались и пропали.
Более того, он остро почувствовал все движения мотора, чуткую дрожь
рессор, тугое давление колес; нервы добежали до перегибов обводов, до
краев и пределов кузова. Рука сама собой переключила скорость, педаль газа
ушла в пол. Двигатель завыл фальцетом, Эрлен, по-кромвелевски оскалившись,
вывернул руль, на мокром покрытии машину занесло, и метров двести она
пронеслась на двух колесах, потом, подпрыгнув, вернулась в прежнее
положение. Кромвель покинул Эрликона, все встало на свои места.
Сердце у парня билось о самые ключицы, пот затопил брови и заструился по
носу и глазам, пульс горячими толчками сотрясал руки. Эрлен автоматически
сбросил газ. Но и Кромвеля, похоже, захватило, он неожиданно приказал:
- Тормози.
Не глуша мотора, оба вывалились под дождь. Эрликон поднял голову, с силой
провел ладонью по мокрому лицу, на некоторое время снова почувствовав в
себе чужое горло и чужие легкие, неясное торжество наполнило сердце, но
тут же отступило. Черная платформа "плимута", откинув крыло дверцы, лила
на дорогу желтый свет из салона; пилоты вернулись внутрь. Кромвель
произнес загадочно и с печалью:
- С напряженьицем совмещаемся; мне семьдесят, курсант, давай в кабак.



ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Рамирес Пиредра был гангстером, или, проще сказать, бандитом. Еще он был
авантюристом высочайшего класса и, кроме того, - вместе с Лемке,
Джентильи, Сталбриджем и прочими - видным деятелем франко-итальянской и
международной мафии. Словом, все, что излагалось о нем в документах
Скифовой папки, которую так и не дочитал Эрликон, было чистейшей правдой.
Главную особенность его натуры Скиф тоже назвал Эрлену, но тот, к
сожалению, обратил на это мало внимания, а зря: именно сей причуде было
суждено во многом изменить судьбу нашего пилота.
Известно, что сознание - лишь тонкая пленка над пучинами подсознания,
которое эту пленку колышет, морщит и даже иногда прорывает. У Пиредры этой
пленки не было вовсе. Создавая Пиредру, мать-природа - Гея, Деметра, как
ни назови, - решила странно пошутить: выпустить в свет человека, лишенного
способности сознавать самого себя, без всякого посредника столкнуть мир
телефонов и космических кораблей с изощренностью первобытных инстинктов.
Любой человек многие вещи делает автоматически, не думая. Пиредра так
делал все. Не хочу создать превратного представления, будто Рамирес был
клиническим идиотом. Если он и был идиотом, то гениальным. Да, мышления у
него не было, будто решение любой комбинации и ситуации он находил
мгновенно, так, что казалось, он знал ответ заранее, или по некоему
вдохновению - тот логический мостик рассудка, который соединяет мотивацию
и поступок, у него отсутствовал с рождения.
Естественно, в этот раздел утрат сознания попали все морально-этические
условности: честь, совесть и прочие, и тот незанятый уголок личности,
который они формируют, был отдан мимикрии - Рамирес без усилий становился
кем угодно и когда угодно: верил во всех богов, в зависимости от