"Андрей Лях. Реквием по пилоту (Роман) " - читать интересную книгу автора

мадам перешла в следующую свою ипостась: превратилась в светскую даму.
Красота, эрудиция и деньги открыли перед ней обширнейшие перспективы, в ее
салоне была заключена львиная доля сделок "хендерсоновской аферы", и
математический ум Хельги превосходно дополнял гениальные прозрения
Рамиреса. Муж да жена - плоть едина: супруги совместно сели на скамью
подсудимых "орхидейного процесса", комментарий к которому так смутил
Эрликона, вдвоем бежали из-под стражи, но пересказывать здесь судебные
материалы я не стану.
Явившись волею Скифа на свет божий по второму заходу, Хельга вновь сменила
тактику. Довольно немыслимых затей и авантюр в надежде на какое-то
призрачное, пусть даже и безграничное могущество! Ей нужна реальная власть
не откладывая, сегодня, сейчас. Она вновь отправляется учиться, затем на
деньги ИК открывает собственную фирму - "Норд Хиллстрем мода" - со своими
журналами, ателье, выставками-ярмарками и прочим. Хельга правила твердо,
безжалостно, с размахом и прозорливостью, перекупала и заманивала и скоро
прочно заняла одно из ведущих мест в вечной индустрии, превращающей ткань,
мех и кожу в предел мечтаний современного общества.
Имея за спиной поддержку Скифа, Хельга здраво оценила обстановку и решила,
что может позволить себе ребенка. Так появилась Инга. Никаких сомнений на
этот счет Хельга не ведала - до тех пор пока существуют рекомендации д-ра
Спока, музыкальные школы и психоаналитические консультации, она прекрасно
справится с проблемами воспитания, и ее дочь непременно выйдет в люди.
Отчуждение, возникшее между ними с годами, Хельгу тоже особенно не
испугало - главное, девочка взяла верную линию в жизни, а прочее
утрясется. Что же до того, что она порой ведет себя как-то необычно,
ничего не поделаешь - дурная наследственность, и Хельга лишь пожимала
роскошными плечами.
Сам автор дурной наследственности в памятный вечер своего возвращения,
начисто сраженный таким сюрпризом, как рождение дочери, поначалу
остолбенел, а потом, осознав безысходность ситуации, захохотал, как гиена,
вывалил на пол упаковки стодолларовых банкнот и кончил тем, что напился до
бесчувствия, украсив банкет фирмы "Хиллстрем мода" картинкой нравов
преступного мира.
Заполучив в руки даже не просто деньги, а состояние, Рамирес решил
заняться музыкальным бизнесом - единственным ремеслом, которое знал. Скиф
не возражал, но требовал быстрее наладить связи с мафией - скоро
понадобятся люди. Что же, в таком деле Рамирес чувствовал себя как рыба в
воде.
Он выехал в Нью-Йорк - "понюхать атмосферу": как нынче рок, как джаз и
кантри, какие теперь авторитеты и течения, сколько кому платят. Встречаясь
с музыкантами и менеджерами, он говорил, что собирается открыть
собственную студию, и это было чистой правдой. Слово за слово, в одном из
разговоров он мимоходом заключил краткосрочный контракт на два выступления
здесь, в Штатах, с безработной в то время группой симфоджаза, провернув в
миниатюре операцию, которую потом проделывал четверть века в самых
разнообразных формах и масштабах. Суть ее предельно проста: Рамирес
заплатил музыкантам аванс, снял для них помещение, закупил рекламу и за
это оговорил себе тридцать пять процентов со сбора.
Условия более чем божеские, просто благотворительные, ни на какие барыши
Пиредра не надеялся, но с не лишенным суеверия интересом ожидал