"Н.Ляшко. Камень у моря" - читать интересную книгу автора

И опять в голосе матери Маркушке почуялся укор. Он поднял руку, поводил
ею перед собою и с усилием сказал:
- На-на-напрасно, мать, ты так... Я-а, я сделаю, ппогоди...
Маркушка поправил завалившийся погреб, заделал на крыше мазанки дыры, с
корнем вырвал в саду дикий кустарник, а затем поднялся на гору, вырыл там
яму, в саду с корнями снял с холмика туи, застлал ими тачку, сложил на них
вырытые останки прадедов и позвал мать.
Они взвезли тачку на гору, покрыли дно ямы ветками, ветками забросали
останки и серпом посадили вокруг мэгилы туи. Аграфена носила на гору воду,
поливала туи, а Маркушка привел из поселка ватагу парней. Они сняли с
подставок каменную плиту у ворот, обмотали ее веревкой, на деревянных
катках стащили на гору и стоймя врыли у могилы.
На одной стороне плиты Маркушка суриком написал, кто лежит в земле.
Другая сторона, гладкая, впитавшая тепло Ивана, бабки, Анисима,
большелобого и многихмногих, осталась чистой. Каждый раз, когда Маркушка
касался ее рукою, она как бы вздыхала под ладонью и просила чего-то.
Маркушка затревожился и решил написать на камне о прадедах подробно, но
подворачивавшиеся слова казались ему тусклыми. Он отбрасывал их, искал
новые, мучился, пока в памяти не всплыли в детстве слышанные от прадеда
слова о море, о волнах и камнях.
Он обрадовался им, долго перебирал их, как бы обжигал в себе, затем
сжал их, чтоб они звучали, как песня, и написал на камне.
И стоит тот камень на горе, в виду мазанки, в серпе молодых туй, и во
все стороны, всем ветрам, кораблям, фелюгам, солнцу я звездам говорит:

О, море, голубая слеза радости, радужная россыпь самоцветов, зови всех
к битвам за счастье: похороненный перед тобою томился по вольному вздоху
земли, проливал кровь за ее счастье и назвал тебя голубой слезой радости.

... Красноармейцы слушали Маркушку, и перед их глазами вставали
бредущая по полям и степям лошадь, шагающий рядом с нею старик, согнутая
страхом и горем старуха, мальчик. Им синели горы, мигало море, шелестел
сад, шумели дожди, морские прибои и ветра. Они вместе со стариком и
мальчиком строили мазанку, поливали сад, на берегу моря радовались
камешкам, шли за горы, обливались кровью перед царской коляской, томились
в тюрьме, дрожали на допросах, - вся жизнь Ивана, Анисима, Маркушки, бабки
вставала перед ними.
А рядом лежали сбереженные Аграфеной, собранные Иваном и маленьким
Маркушкой, камешки из десяти мешочков-голубые и молочно-сизые, дымчатые и
черные, красно-бурые и зеленые, лунные и полосатые, золотистые,
рисунчатые, искристые, - они переливались и играли всеми цветами радуги.
Слушая, красноармейцы раздумчиво пропускали их сквозь пальцы. Слова
Маркушки сливались с непередаваемой искристой игрой камешков, и глаза
красноармейцев вспыхивали от изумления, от боли за Ивана, от ненависти к
тому, что мешало земле вздохнуть, и от желания быть крепкими, непобедимыми
и радующими, как эти отшлифованные синими волнами камешки.


1930 г.