"Виктор Лысенков. Ехали цыгане" - читать интересную книгу автора

появились и как государство пыталось обустроить их быт. Но что - то им не
понравилось и они уехали.
Очень скоро я стал часто видеть цыган на Сталинабадском базаре после
возвращения из голодной Белоруссии и начал помогать матери торговать
перелицованными телогрейками.
Вскоре я приметил, что цыгане ведут, как сказали бы сейчас,
молниеносный бизнес. Они находили в толпе свежие лица, то есть тех, кто
впервые появился на рынке, покупали разные вещи у этих, неопытных продавцов
и тут же перепродавали их по более высокой цене. Однажды я даже проследил
всю операцию перепродажи от начала до конца. Мне нечего было делать - свою
телогрейку я продал очень быстро и ждал, когда мама принесет еще две: одну
должен был продать я. Надо сказать, что мне везло в торговле: желающие
купить телогрейку чаще всего подходили ко мне, видимо, рассчитывая, что
малец не обманет. Да я и не собирался никого обманывать: просто я в вилке
допустимых нижних и верхних цен чаще всего продавал по максимуму, маме
отдавал сумму, по которой она сама продавала телогрейки, таким образом у
меня оставались деньги на личные нужды, в основном - на семечки и мороженое.
И вот я в самом начале базара околачивался без дела, ожидая мать.
Многих цыган я уже знал по именам, и не потому, что имел с ними какие -
дела, а просто слышал, как они обращаются друг к другу. Вспомнили меня:
спустя несколько десятилетий те из цыган, кто в конце сороковых - начале
пятидесятых был уже взрослым человеком. Об этом мне рассказали некоторые
молодые цыгане, кто родился после войны и с которыми меня свела судьба. С
гордостью говорили, что мой отец (или дед) хорошо меня знают. Мне называли
имена и я вспоминал тех, с кем составлял торговую касту на базаре.
Особенно меня интересовала судьба Петра
Известно, что цыгане - красивый и живописный народ. Петр выделялся даже
среди них красотой и статью, у него было умное и интеллигентное лицо, хотя
кроме таборных "университетов" он вряд ли что - нибудь кончал. Но у него
была врожденная интеллигентность. И его украшали неизменная доброжелательная
улыбка. И одет он был по - европейски. Лишь легкая смуглота выдавала в нем
нечто восточное. Хотя и наши казаки часто смуглолицы и когда я родился, то
многие говорили маме, что я - вылитый таджичонок. Мама смеялась, зная, что
род моего отца уже десятки лет были казаками, и с возрастом я стал похож на
настоящего русского, только летом загорал до медной красноты.
И вот сейчас я видел, как Петр купил у только что подошедшего мужика
меховые шкурки для воротничков женских пальто. В начале пятидесятых
некоторые уже могли позволить себе такую роскошь..
С купленными шкурками Петр пошел вглубь базара, достал их из сумки и
начал продавать. Надо было видеть это действо! Красивый рослый молодой
мужчина предлагал молодым женщинам отличные шкурки. Наметанным глазом он
знал, кому их можно предложить, а кому - нет. И вот когда появились две
симпатичные молодые особы, Петр стал показывать им товар, говоря при этом,
что таких шкурок на базаре больше нет( что было правдой). "Посмотрите, как
они вам к лицу" -говорил он , прилаживая как воротничок шкурку, приглаживая
ее при этом до самых женских прелестей. "Спросите у подруги. Нет, точно
словно для вас. Да и подруге - к лицу. Вы только взгляните"! - и он с таким
же мужским лукавством прилаживал шкурку к воротнику ее пальто и словно
невзначай, разглаживая шкурки, разглаживал их и там, где прилюдно мужским
рукам просто не положено быть.