"Филип Макдональд. Личная тайна (фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

коробку. Я резко отшвырнул ее, словно ошпарившись.
Тут же мне стало стыдно за свое ребячество. Я взял себя в
руки, открыл коробку и высыпал ее содержимое на стол.
В ней были почти одни бумаги. Они казались совершенно
бесполезными и не были связаны друг с другом. Потребовалось
бы не меньше года, чтобы собрать такую коллекцию, хоть она и
дурацкая.
Там была программа на спектакль "Каждую пятницу" театра
Фромана в Нью-Йорке. Я вспомнил, что смотрел этот спектакль
тридцать первого числа. Тут же было письмо к секретарю рек-
тора Гарвардского университета, к нему прилагался список на
нескольких страницах; в письме говорилось, что в ответ на
письмо мистера Моффата он посылает список выпускников 1925
года. Там было письмо от управляющего домом на Пятой авеню,
учтиво сообщавшего мистеру Моффату, кто жил в доме с 1933 по
1935 год. Там также было несходно старых счетов из разных
магазинов, страничка из школьного журнала, в которую была
завернута фотография футбольной команды 1919 года, и страни-
ца из журнала "Кто есть кто", на лицевой стороне которой
кто-то сделал пометки синим карандашом.
Вот и все бумаги. Там были еще три вещицы: пустая, до-
вольно потрепанная кожаная рамка для фотографий, маленькое
серебряное блюдце (похоже, трофейное) с именами Чарльза Моф-
фата и Т. Перри Девоншира, выцарапанными на ней, и старая
курительная трубка, наполовину обуглившаяся, со сломанным
мундштуком, но ее серебряный ободок сверкал как новый.
Рамка для фотографий лежала передо мной на белой скатер-
ти. Я взял ее в руки и стал соображать, откуда мне знакома
эта вещица. Я вертел ее в руках, пытаясь вспомнить; и тут я
увидел, что, несмотря на ее значительный возраст, ею никто
не пользовался. Чтобы вставить внутрь фотографию, нужно было
слегка надрезать ту сторону, где был ценник. На внутренней
стороне рамки сохранился ценник, он был старый и грязный, но
все еще можно было разглядеть цену рамки: 5 долларов 86 цен-
тов.
Я разглядывал эту штучку, когда вернулся Чарльз.
- Припоминаешь ее? - спросил он.
Я покрутил рамку в руках, как бы пытаясь обнаружить
что-то новое. Он сказал:
- Она всегда стояла на моем письменном столе. Ты видел ее
сотни раз.
Я начал вспоминать. Конечно же, я видел ее, сидя за пись-
менным столом, она находилась за чернильницей в форме подко-
вы, но я никогда не видел, что было внутри. Я сказал:
- Не могу даже представить, что было внутри. - И вот тут
вспомнил: - Внутри ничего и не могло быть. - Я перевернул
рамку обратной стороной и показал ему неразрезанный ценник.
Внезапно меня охватил страх.
- Чарльз, - закричал я, - какого дьявола, что все это
значит?