"Джон Макдональд. Месть в коричневой бумаге" - читать интересную книгу автора

будто мы с Бидди держим кого-то дефективного в цепях в подвале. Но слишком
многие посторонние выводят ее из себя. - Он едва заметно, как бы про себя,
горестно улыбнулся. - А когда она расстраивается, можно быть вполне
уверенным, что расстроит и постороннего, так или иначе. Она собирается
выбраться на свободу без проездного билета. Раньше или позже. Так или
иначе.
- А тем временем. Том, ситуация непростая.
- И по этой причине я чувствую себя виноватым. Потому что все тяготы
большей частью ложатся на Бидди. Я весь день на работе. Мы все стараемся
кого-нибудь подыскать, кто приходил бы и помогал, доброго, терпеливого и
хорошо обученного. Разговаривали с десятками претендентов. Но когда
выясняется, что проблема, возможно, психиатрическая, все поворачивают
обратно.
Бидди вернулась и занялась едой. Я спросил, повезло ли с врачами. Он
пожал плечами:
- Внушают большие надежды, а потом говорят "извините". Один из
последних диагнозов заключается в том, что отложения кальция сокращают
приток крови в мозг. Ряд анализов - извините, совсем не то. Просто симптомы
не соответствуют тем, что описаны в книжках. Есть у меня несколько человек,
которые постоянно следят, пишут письма.
- Извините за неприятный вопрос, Том, она деградирует?
- Я и сам все гадаю. Просто не знаю. Можно только ждать и следить. И
надеяться.
Мори покончила с плаванием, положила ладони на доски, выскочила из
воды, уселась на краю, гладкая, словно котик. Встала и улыбнулась нам снизу
вверх. Насухо вытерла ноги коротким халатиком, потом надела его, сдернула
шапочку, сунула в карман халата, встряхнула на ходу волосами. По мере
приближения к Тому Пайку медлительная, плавная уверенность как бы покидала
ее. Она подошла к нему скованным шагом, потупив взор, слегка сгорбив плечи,
с нервной приветственной улыбкой, напоминая мне очень хорошую собаку,
которая знает, что ослушалась хозяина, и надеется, продемонстрировав рвение
и послушание, заработать прощение и забвение. Он быстро и небрежно чмокнул
ее, потрепал по плечу, спросил, была ли она хорошей девочкой. Она робко
подтвердила. Ее поведение и реакция были полностью правдоподобными. Она
была женой и, в какой бы растерянности ни пребывала, не могла не понять,
что больше не оправдывает ожиданий. Скорее сознавала свою неадекватность,
чем признавала вину.
Москиты в тени баньяна начали перегруппировку. Том пошел, принес
маленький электрический опылитель, включил в розетку и уничтожил их всех,
объяснив мне по завершении, что терпеть не может им пользоваться, так как
он действует без всякого разбора.
- Когда я был маленький, мы летом по вечерам сидели на затянутой
сеткой веранде и видели тучи пожирательниц москитов - стрекоз, которые
падали и взлетали, съедая количество, равное своему весу. Потом, после
захода солнца, появлялись летучие мыши. А мы уничтожили стрекоз
опрыскивателями, истребили других насекомых, которыми питались летучие
мыши, и теперь ничего не осталось, кроме миллиардов москитов и комаров.
Приходится постоянно менять средства, как только у них вырабатывается
иммунитет.
- Вы выросли в этих краях?