"Джон Макдональд. Утопленница" - читать интересную книгу автора

по Тайлер-стрит, зажгла фары и на увеличивающейся скорости выпрыгнула из
машины, захлопнув дверцу. Добежав до школьного двора, встала в тень, следя
за авто, которое начало сворачивать налево. Колеса перевалились через край
тротуара, а Энджи, пробежав несколько метров, затаив дыхание, прислушалась:
машина с треском продиралась сквозь кусты, потом раздался глухой удар - шум
ломаемых веток утих, но мотор продолжал работать.

***

Она была уже в постели, когда раздался звук сирены, сменившийся шумом
мотора, затихшего неподалеку, - цель была достигнута. Энджи вспомнила про
синяк, но если его заметят, подумают, что он от удара о руль. И если,
сжимая его ногами, она повредила ребра, что ж, объяснение напрашивается то
же самое.
Убедившись, что полиция отбыла, забрав добычу, она встала в темноте.
Комната ее была маленькой и скромной. Из нижнего ящика письменного столика
достала плоскую шкатулку с крупными деревянными четками. Откинув крышку,
поставила ее у окна. Высоко закатав пижамные брюки, встала коленями на
цветные четки, постепенно перенося вес, потом выпрямилась, соединив ладони,
в типичной позе молящегося. Боль и одержимость нарастали, она отдавалась
горячей волне, ожидая освобождения. Когда боль стала непереносимой, перед
закрытыми глазами заплясали знакомые туманные клубки, застыли губы. Дыхание
стало медленнее и глубже, веки затрепетали. Боль исчезла - теперь ее колени
упирались в легчайший пух.
Ей не требовалось подыскивать, выдумывать слова - они стояли перед
закрытыми глазами:
- Я Твой покорный воитель, Господи, твой благородный, карающий меч
справедливости. Дай мне силы, смирение и послушание, чтобы исполнить Твои
веления. Я взяла жизнь у Иуды и стяжателя, как Ты велел. Но я не столь
бесповоротна, как святая Жанна. Мне пришла в голову еще одна мысль, но не
знаю, праведная ли. Помоги мне. Исполнение Твоих велений не должно бы
доставлять такое бурное, безмерное наслаждение. Это дерзость. Мне следует
действовать с холодной головой и печалью в сердце, с молитвой об их душах.
Но я забываю о молитве. Испытай меня. Возьми меня. Наставь на путь
истинный. Прости меня.
Медленно подняв расставленные, ладонями вверх руки, запрокинула голову
назад. В чернейшей тьме страстно ждала наступления полной отрешенности.
Сначала застыли, затвердели и потеряли чувствительность пальцы, онемение
распространялось вниз, и ее дыхание стало замедляться. Уже деревенеют
плечи, спина, живот - все волокна мышц твердеют, как камень, бедра,
внутренности, все ткани превращаются в неподвижную скалу.
Когда стало неметь лицо, прежде чем окунуться в чернейшую тьму, быстро
сказала себе тонким внутренним голоском: "Один час".

***

Выбираясь из темноты, почувствовала, как одновременно расслабляются
все мышцы. Руки ее упали, и она встала. Чувствовала себя одурманенной и
слабой, но отдохнувшей и освеженной. Убрав шкатулку с четками и улегшись в
постель, спустила пижамные штанины. На коленях от долгого, нечеловеческого