"Артур Мейчен. Великое возвращение" - читать интересную книгу автора

головой, словно в некоем безумном балете, начинают, вдруг скакать тяжелые
кровати и сундуки. Порой подобные выходки неведомой силы взбудораживают всю
округу, и тогда какая-нибудь лондонская газета посылает наконец на место
происшествия своего корреспондента с поручением разобраться и дать отчет о
случившемся. Корреспондент обычно лениво вымучивает полколонки текста для
номера, выходящего в понедельник, потом посылает несколько ничего не
значащих абзацев для вторника и со спокойным сердцем возвращается в столицу.
При этом ничего и никак не объясняется, происшествие уходит в небытие, и
вскоре уже никому нет до него ни малейшего дела. День или два история эта
кочует по страницам разных газет, а затем мгновенно, подобно австралийским
рекам, исчезает в таинственных темных недрах. Впрочем, возможно, что столь
поразительное нелюбопытство к чудесным событиям и сообщениям о них не
является в полной мере необъяснимым. Не исключено, что они относятся к
области так называемых психических аномалий. Они просто не должны
происходить или, лучше сказать, не должны проявляться. Все эти вещи
принадлежат к миру, находящемуся по другую сторону темного занавеса, и лишь
изредка, по странной и драматической случайности, уголок этого занавеса
вдруг на мгновение отгибается, и тогда - на какой-то краткий миг - мы можем
увидеть нечто поражающее нас; однако таинственные существа, которых мистер
Киплинг именует Хозяевами Жизни и Смерти, строго заботятся о том, чтобы мы
не увидели слишком много. Мы ведь с вами обычно имеем дело с вещами более
высокого или, напротив, более низкого - во всяком случае, совсем иного -
порядка, и, как правило, вообще не склонны отвлекаться на то, что, в
сущности, нас вовсе и не интересует. Поскольку же преображение Ламы и
проделки полтергейста не имеют к нам непосредственного отношения, мы лишь
равнодушно поводим бровью и тут же переключаемся на что-нибудь другое - либо
на поэзию, либо на статистику.
Следует заметить, что и я вовсе не испытываю особого доверия к фактам,
на которые здесь ссылаюсь. Насколько я могу судить, Лама, вопреки уверениям
агентства Рейтер, отнюдь не был преображен, а полтергейст, вопреки
утверждениям покойного мистера Эндрю Ланга, мог в действительности
обернуться какой-нибудь проказницей Полли, служанкой на ферме. И если пойти
дальше, то я не уверен, имею ли я право ставить какой-либо из упомянутых
выше случаев проявления чудесного в один ряд со случайно же попавшейся мне
этим летом на глаза газетной статейкой - ибо она, на первый взгляд и при
сравнении ее со всеми этими событиями, не содержала в себе ничего слишком уж
необычного. Возможно, я и вовсе не обратил бы на нее внимания, если бы не
название места, в котором я некогда, побывал и которое странным, плохо
поддающимся объяснению образом запало мне в душу. Поистине, я уверен, что
необычайная эта статейка заслуживает особого внимания, ибо если даже
признавать полтергейст чем-то истинно существующим, то он всего лишь
приоткрывает завесу над некой, обычно нам недоступной областью психической
деятельности. Но за немногими строками, относящимися к Ллантрисанту,
маленькому городку на берегу моря в графстве Афтоншир, проглядывало нечто
большее и гораздо теснее связанное с предметом нашего разговора.
Это "нечто большее", однако, вовсе не лежало на поверхности, ибо
газетная вырезка - я сохранил ее - гласила всего лишь следующее:
"Ллантрисант. Погода обещает быть очень благоприятной: вчера в полдень
температура воды в море достигала 65 по Фаренгейту[1]. Недавнее Возвращение
к жизни, как предполагается, сопровождалось весьма примечательными