"Морин Ф.Макхью. Дитя миссионера " - читать интересную книгу автора

а он говорит "да", значит, есть. Если он начинает нервно хихикать, потирать
руки, значит, он не хочет, чтобы ты знал, что у него этого самого проякапити
нет, и ты улыбаешься и говоришь, что зайдешь позже. Он знает, что ты врешь,
и ты знаешь, что он знает,и вы оба испытываете колоссальное облегчение.
Но эти люди улыбаются и лоснятся маслом, и Барок улыбается и лоснится
маслом, и я не знаю, в чем дело, но если бы напряжение было едой, я бы его
мог резать ломтями из воздуха и обжираться.
Женщин нет, кроме служанок. Я не знаю, бывают ли женщины за столом на
торжествах у южан, потому что сам на нем впервые. Если южанин пьет за
здоровье другого южанина, тот не может не выпить, потому что иначе уважения
к нему будет как к холощенному стабосу. Поэтому вина льется много. У меня
постепенно складывается впечатление, что человек в зеленом, тощий, как
хорек, и тот, что в желтом, на пару стараются напоить Барока. Если один пьет
за здоровье Барока, через несколько минут то же делает второй. Барок пил бы
вдвое больше их, но он и сам неоднократно пьет за своих гостей, особенно за
хорька, так что трудно сказать. Кроме того, Барок толст и вина Может
вместить много.
Но вот служанки прекратили подавать на стол и убирать, и Барок уже
почти багровый, и тут он стучит по столу, прося тишины. Я перестаю играть и
нащупываю рукоять обнаженного меча у себя за спиной под столиком - так
просто, проверить, что он здесь.
Барок очищает место на длинном и узком пиршественном столе и хлопает в
ладоши. Входит Хальци, одетая в платье цвета школьной формы, но руки и
голова у нее закрыты согласно приличиям. Очень приятный вид, если бы не
лицо, которое в присутствии дяди кажется мрачным и полоумным.
Она кладет на стол два свитка бумаги, оборачивает подбородок вуалью и
кланяется как приличная девушка; Барок разворачивает первый свиток, и я
вытягиваю шею, чтобы рассмотреть, пока головы сидящих над ним не сомкнулись.
Я успеваю увидеть только волнистые каракули Хальци с какими-то надписями.
Вокруг стола приглушенный оживленный говор. Человек в желтом спрашивает:
- Что это?
- Побережье Калгора, - показывает Барок^. Острова Лезиан и Колдор, и
пролив Лилиана.
Карты? Навигационные карты островов? Как сумел Барок... или как смогла
Хальци их начертить... Но ведь она учится рисованию в Ордене... Так это
Хальци начертила карты? Двоюродные ведь продали Навигационным орденам
волшебство, которое гарантирует, что студенты не вынесут ни клочка бумаги.
Как же она вытащила это из школы?
Хорек плюет на деревянный настил, и я вздрагиваю.
- А что еще у тебя есть? - спрашивает он резко и грубо.
- Только проливы Лилиана и бухта Хеккер.
- Бухта Хеккер! - говорит голубоглазый. Это я у любого рыбака могу
купить.
- А ты сравни вот эту карту со своими картами бухты Хеккер и посмотри,
какой у меня источник. А будут и еще, это я тебя уверяю.
Барок просто лучится честностью.
- У этих такой вид, будто их чертил любитель, - говорит хорек. Хальци
надувает верхнюю губу и морщит брови. Мать ей нужна, чтобы научила ее так не
делать.
- Хочешь красоты, пойди на рынок и купи картину, - отвечает Барок.