"Жан Мадоль. Альбигойская драма и судьбы Франции " - читать интересную книгу автора

владыка наш, простить нам все наши грехи. Benedicite, |pбrate nobis
(Благословите, помилуйте нас)". Как видим, здесь даже присутствует нечто,
напоминающее сонм святых. Да и катарские пастыри, для которых тела с тех
пор, как они получили consolamentum - лишь храмы Святого Духа, почитаются
своими последователями в этом качестве. Одновременно это и самая обычная
катарская церемония, называемая melioramen-tum ("Совершенствование"), в
которой инквизиторы узрели чуть ли не поклонение верующих священникам.
Но вернемся к Служению (servitium). Зачитав вступление, верующие
продолжали: "Ибо многочисленны грехи наши, коими мы каждый день, денно и
нощно оскорбляем Бога словом, и делом, и помыслом, вольно и невольно, больше
по наущению злых духов, коих носим во плоти, которой облечены". Эта
последняя формула любопытна не только вступлением - она свидетельствует, что
даже получившие consolamentum, хотя и желают этого, не могут не грешить.
Они - добыча злых сил, которым невозможно сопротивляться. Здесь сквозит
слишком легкое извинение всякого рода грехов. Но разве у католиков так же,
как и у катаров, не пишется, что даже праведник грешит семь раз на дню?
Далее следует собственно перечисление грехов, очень поучительное для
желающего составить ясное представление о нравственности, предписанной
катарами верующим: "Тогда как святое слово Бога и Святых Апостолов
наставляет нас, а наши духовные братья учат нас избавляться от всякого
плотского желания и грязи и выполнять волю Господа, творя совершенное добро,
мы, нерадивые слуги, не только не следуем, как надлежит, воле Божьей, но
чаще всего уступаем плотским вожделениям и мирским заботам, вредя нашим
душам...
Мы ходим с мирянами, стоим рядом с ними, и едим, и разговариваем, и во
многом грешим, нанося вред нашим братьям и нашим душам... Своим языком мы
произносим пустые слова, впадаем в праздные разговоры, смех, шутки и
проказы, клевещем на братьев и сестер, коих мы недостойны ни судить, ни
обвинять в грехах... Службу (servi-tiurrн), предписанную нам, мы не
выполняем должным образом; мы разрушили свои дни и преступили свои часы.
Пребывая на Святой Молитве, мы чувствуем, что обращены к плотским желаниям,
к мирским заботам, так что и в сей час едва ли осознаем, что же вручаем Отцу
праведников".
Таким образом, верующие налагали на себя, в противоположность тому, что
часто утверждают, религиозные и моральные обязательства. В сущности вся их
жизнь должна была быть подготовкой к Утешению, которое они получали лишь на
пороге смерти. Действенность этого таинства, как представляется, была
связана для всех с тем, каким образом к нему готовятся. Послушничество
будущих священников - подготовка непрерывная и усиленная, в то время как
простые верующие, особенно заключившие Соглашение (convinenza), готовятся
походя и с меньшей строгостью. Тем не менее ежемесячная церемония вроде
только что описанной ставит целью обновление в душах стремления к
преображению; это же относится к церемонии, которую проводят еще чаще, -
meli-oramentum. Ее название - "Улучшение", "Совершенствование" - достаточно
красноречиво свидетельствует, что речь идет о совершенствовании верующего.
Вот как инквизитор Бернар Ги в своем "Учебнике" описывает практику,
называемую им "поклонение"): "Верующий преклоняет колени и глубоко
склоняется перед Совершенным (помнится, их всегда двое) со сложенными
ладонями. Он трижды кланяется и встает, произнося всякий раз "Benedicite"
("Благословите") и завершая следующими словами: "Добрые христиане, прошу у