"Норман Мейлер. Евангелие от Сына Божия" - читать интересную книгу автора

Иосиф любил повторять:
- Доски, соединенные лишь руками, но бережными и неравнодушными,
подогнаны ровнехонько, они сами льнут друг к другу, как супруги в
богоугодном брачном союзе. А доски, сколоченные железными гвоздями,
распадутся, едва эти гвозди проржавеют. Они распадутся, как брак,
искореженный ржавчиной измены.
Уж не знаю, по этой ли причине или по какой другой, но в первые семь
лет ученичества никому из нас железных инструментов не давали и работали мы
только с бронзой. Иосиф часто рассказывал, как проверяли в древности
мастерство плотника. А еще он описывал шкатулочки, которые изготовляли
египтяне из таких неблагородных пород, как акация, смоковница и тамариск.
Древесина у них волокнистая, узловатая, и каждую поверхность надо было
покрыть краской и сусальным золотом. Эти творения египтян, хоть и
выполнялись бронзовыми инструментами, превосходили наши по красоте и
изяществу. У Иосифа хранилась одна такая шкатулка, и он не уставал дивиться
ее округлым, похожим на голубиные хвосты углам.
Железными инструментами мы начали пользоваться с осторожностью, даже с
опаской. Все ученики знали про видения пророка Даниила и помнили, что клыки
четвертого зверя были как раз железными и крепость их навевала ужас.
Но я учился - вопреки страхам. И через некоторое время уже мог
управляться с железными орудиями и знал подходы к самой разной заморской
древесине: клену, березе, дубу, тису, ели, липе и кедру. Из дуба мы обычно
делали дверные косяки, из гибкого, податливого клена - кровати, а душистый
кедр оставляли для сундуков и комодов. Крепкая, как камень, дикая олива шла
на рукояти для инструментов.
У меня завелись приятели среди ремесленников - подмастерья ювелиров,
работавших по золоту и серебру. Мы даже обсуждали, не поехать ли из
Сепфориса в Рим - поучиться у тамошних искусников. Впрочем, дальше
разговоров дело не шло. Ведь мы неукоснительно соблюдали ежедневные
очистительные обряды, а Рим - как мы знали - кишел грешниками. Сам император
с императрицей предавались такому разврату, что люди не упоминали об этом
вслух - из боязни, что языки их покроются язвами.
Итак, я гордился своим ремеслом и уважал инструменты, помогавшие мне в
работе. В ящике у меня лежали напильник и рубанок, молоток и сверло, бурав и
тесло, локоть и пила, три стамески и полукруглое долото. Главным же
инструментом было мое умение обращаться с деревом.
Когда мы делали еловый пол, мы непременно молились, чтобы он не
загорелся. Потому что огонь всегда тянется к ели. А над изделиями из зимнего
дуба мы читали другую молитву, так как его древесина подвержена гниению.
Зато кипарис - порода благословенная, ее никогда не точит древесный червь.
Иосиф научил нас также многим видам каменной кладки, показал, как
делать фундаменты для больших зданий, и поведал о материале, называемом
пуццолан. Это особые комья, которые извергают вулканы к югу от Рима. Из
смешанного с известью пуццолана получается цемент. Все эти знания заставили
меня задуматься о мудрости Господа. Как хорошо знает Он все, что сотворил!
Поэтому комья, изрыгнутые далеким вулканом, и могут за тридевять земель
обрести новую жизнь и скрепить камни, из которых сложен дом. Я часто
размышлял о сотворенных Им разнообразных веществах, в которые мы вкладываем
свой труд.