"Розамунда, королева Ломбардии" - читать интересную книгу автора (Суинберн Алджернон Чарлз)АКТ IIРОЗАМУНДА Живу лишь для того, чтоб спрашивать — зачем, И удивляться, что мне умереть мешает. Существовать продолжу от тебя отдельно, Отец. Ведь ты из Рая видишь моё сердце, Твоё дыханье ощущаю на устах, как поцелуй. Пусть хладные останки твоего лица Убийца осквернял, глумясь, сегодня ночью, Я вижу ясно лик твой, как при жизни, Под кожей кровь бурлит, хотя давно пролита. Как добр ты был, как благороден духом, милый Отец! Из тех, кого любил, осталась я одна, Лишь ты мне шлёшь любовь, и я тебе в ответ. Ещё вчера твоей была я дочерью, но ныне Залито грязью это слово — лишь произнесу, Язык горит от яда. Ничего не смею Своим назвать из мира радостей, богатств, Во всём отрава; в самом центре сердца Тот яд разлит. Раз в смерти будет жизнь - Так говорят священники недаром — я дарую Жизнь эту мужу своему и твоему убийце, Когда сражу его, как он сразил тебя. Девица, Хотела я, чтобы была ты рядом. О дитя, Сама не знаешь, как прекрасна ты, честна, Как розовый рассвет, невинна; слово правды Пребудет на губах, когда погибнет правда На языках у всех людей земли, кроме тебя. Заря не лжёт, когда встаёт над миром. Я сейчас Тебе не королевой, а подругой стать хочу. Скажи Своей подруге, спит любовь иль пробудилась К любому из мужчин. Молчишь. Тогда скажи - Есть в глубине души, где мысль себя не помнит, То чувство тонкое, рассудку недоступно - Что знает, любит Альмахильд тебя иль нет? ХИЛЬДЕГАРДА Сильнее, Чем я любить его способна. РОЗАМУНДА Истинное слово. Ну, а меня ты любишь? ХИЛЬДЕГАРДА Знаешь, как люблю. РОЗАМУНДА Сейчас Ты сможешь показать такую высоту любви, Какой не достигал никто из женщин иль мужчин. Дай клятву, или прямо говори — меня не любишь. ХИЛЬДЕГАРДА Клянусь. РОЗАМУНДА Забытыми богами славных наших предков, Что улыбались в битвах им, клянись, и Тем, Что силой или хитростью их троны захватил, Нарёк нас христианами — твори же клятву. ХИЛЬДЕГАРДА Клянусь. РОЗАМУНДА Что, если прикажу позору предаваться, Плоть, сердце обнажить — сыграть такую роль, Какой запомнились анналам извращений Царицы Рима, что не ведали стыда? ХИЛЬДЕГАРДА Такого приказать не можешь ты. РОЗАМУНДА Ты поклялась. ХИЛЬДЕГАРДА Я поклялась. Все выполнить и умереть Готова я. РОЗАМУНДА Но в смерти нет нужды. Всё сделав, жить останешься. Позора Не примешь. Этой ночью, Альмахильда Призвав на разговор, скажи, что королева Не хочет отдавать любимую служанку - (И это истина — тебя люблю я) доброй волей Тому, кто в фаворе у короля, её супруга; но Позором коли станет для него отказ от брака, Захочет королева стыд прикрыть девицы. Пусть умоляет. Ты же мягкой стань, как снег Под солнца жарким поцелуем — согласись. Но темнота должна любви укрытьем быть. Мрак пусть усилит поцелуи. Свет — погибель. Всё поняла теперь? Не бойся ничего, Я на себя возьму позор. Рука слаба моя, Сжать и ударить неспособна. Но годится Для этого рука мужская. ХИЛЬДЕГАРДА План постигла Как в свете молнии. Но если всё скажу им? РОЗАМУНДА Ты клятву принесла. Тебя держу я словом. ХИЛЬДЕГАРДА Спаси меня Иисус! РОЗАМУНДА Бог клятвы не отменит, Предательства грех будет на тебе. Должна Его ты убедить тебя женою сделать. ХИЛЬДЕГАРДА Не решусь. РОЗАМУНДА Нет, сделаешь, иль Бог тебя загонит в ад. Что, ты безбожница? ХИЛЬДЕГАРДА А ты? РОЗАМУНДА Я верю в Бога. Его нашла я добрым, щедрым: даровал он Мне право силой превзойти тебя сегодня. ХИЛЬДЕГАРДА О, сжалься, королева — ради чести, Ты на позор меня не выставляй пред тем, Кого люблю — кто мне дарит в ответ приязнь, Пусть не любовь. РОЗАМУНДА Ах, дева — любит он тебя, Сильней, чем ты его — иль тяжко заблуждалась В своих девичьих думах ты? ХИЛЬДЕГАРДА Скажи мне, ты родилась Не женщиной? За стыд девичий укоряешь, Притом принудив к много худшему позору. Нет, не сумею превзойти я силой страсти Любовь, что свойственна мужчине. Свет любви Горит над миром с первых дней. Оставь нас. РОЗАМУНДА Нет, не могу. Мои вы оба. Этот дар от Бога, Я от него не откажусь. Вернёте счастье вы Себе впоследствии. Мне ж счастья не вернуть. ХИЛЬДЕГАРДА Имей же жалость! Я не подчинюсь. Не сможешь, Пусть в сердце ненависть пылает, словно ад, Ты речь изобрести иную, в новой оболочке, Чем грязные три слова, что Иосиф слышал От египтянки — и не соблазнился. РОЗАМУНДА Нет. Он не послушает меня. Иосиф не сильнее Любил ту женщину, чем Альмахильд меня. Но он тебя полюбит. Нет, довольно споров. Уйди. ХИЛЬДЕГАРДА Господь тебя накажет! РОЗАМУНДА Между Им и мной Решится дело. Если я молиться буду, То лишь о наказании неправых. Уходи. Как угадать мне — Бог поможет? Человек Не может волю Бога обойти, не может избежать Его суда. Я не смогу сказать: «по моей воле», Пока он своей волей мне не даст победы, И правда будет правдой, ложью — ложь, как должно. Иначе как свершит он наказанье? Только я Должна его орудьем стать, или никто не сможет. Но разве справедливость Божья это: поперёк Моей к добру дороги бросить зло такое, Против души и чести грех? Ну почему Неверья слово гнусное — «быть может» — ум гнетёт Всегда? Зачем подспудный рок сомненья вечно Меня смущает, не даёт закончить дело? Боже, Дай мне понять! Кого орудием решила Я сделать, Альмахильд — будь он лицом уродлив, Бесславен, будь он воплощением порока, Презренье заслужив, иди он через жизнь, Рождая в людях только ненависть и злобу - Я избрала б его? Не стала ли я ровней Царицам Рима развращённого, позором, Грехом отвратным власть над всеми обретавшим, Блудницам? Как снега, моря иль родники, Вся жизнь моя, любовь чисты и благородны, Сияют, словно дух любви пред небом, Безгрешны, как глаза детей и матерей. Грешила Конечно, я, — но не в душе; и Альбовайн, раз Бог Несправедливости не терпит, должен выносить Груз наказанья тяжкого за грех свершённый, Позора. Стыд мне не достанется, пусть ад По смерти ждёт меня. Хочу, чтоб месть Моя свершилась, грянул гнева гром, а я Погибла. АЛЬБОВАЙН Страждешь сердцем, раз меня искала? РОЗАМУНДА Нет. АЛЬБОВАЙН Прекрасней и мудрее ты всех женщин, Что создал Бог. Я не желаю, чтобы отвернулась Ты сердцем, духом от меня — я не возьму за это Всего наследства Рима. РОЗАМУНДА Не удастся Тебе достичь такого, даже пожелав. Ни Бог, Ни человек во мне не пробудят к супругу — королю Ни ревности, ни злобы. Этого не бойся. АЛЬБОВАЙН Мне нечего в тебе бояться. Ныне понял, Как ты верна, как свято твоё сердце. РОЗАМУНДА Теперь ты знаешь это. АЛЬБОВАЙН И не понимаю только - Довольным быть мне или каяться за то, Что сердце столь высокое пытал так горько. РОЗАМУНДА И верным обнаружил. Нет, я ныне не хочу Раскаянья. АЛЬБОВАЙН Поклялся бы Христом, но запрещает Бог, Хочу сказать я то, что рвётся вон из сердца - Среди всего, что в дураков нас превращает, Мерзейшее и лицемернейшее я поименую Раскаяньем. Могло б оно последствия исправить Минутной вспышки — все безгрешны б были, Мудры, и не нуждались в церкви и мольбах. Одно хочу сказать: то, что случилось ночью, Не веселит меня, но раздражает. РОЗАМУНДА Пусть Тебя не веселит и не печалит это. Отягчать Не надо душу думой, что не сможет дать Веселья: будет то для сердца зло и вредно. АЛЬБОВАЙН Не буду. Королева и жена, сам ад не может Сказать, что не люблю тебя. РОЗАМУНДА Я слышу, слышит небо. АЛЬБОВАЙН Прости мне мою глупость, и молюсь, Чтобы Господь простил. РОЗАМУНДА И Он простит и я. Поможет ли ему раскаянье? Как знать, Способно ли оно жар в сердце остудить моём От трижды закалённого решимости железа? И всё ж полезно знать, что покаянье дальше Лежит от ледяного сердца мужа моего, Чем милосердие — от тигра. Видит Бог: Я презирала бы его, когда б склонился Передо мной; теперь же ненавижу. Целиком Я опозорена, полна стыдом великим — потому, Что замуж вышла за ничтожество такое. Он думал искупить словами извинений То, что едва ль кровавыми слезами уничтожить, Стереть с металла письмена воспоминаний, Которые нагой рассудок мной язвят, Подобно льда холодного уколам, что огнём Мы чувствуем на теле обнажённом. АЛЬМАХИЛЬД Королева, Хочу я молвить слово. РОЗАМУНДА Я тебя услышу. АЛЬМАХИЛЬД Мою любовь ты знаешь к Хильдегарде, И я скорей готов отдать свой дух на муки, Чем оскорбить хоть мыслью честь девичью. Теперь такое от неё услышал, что не может Быть правдой. Но не верю, что уста солгали. РОЗАМУНДА Я поняла. Но здесь я ни при чём. Она Конечно, не сказала, да и не поверил б ты, Что я в невинные уста вложила ложь, Или уроки я давала ей бесстыдства? АЛЬМАХИЛЬД Нет. Но от тебя она пришла ко мне — и от тебя Вернулась, страхом полнясь, с дрожью глаз и губ, Лицом угасшим, словно в угли пламя обратилось, Потом же разгорелось вновь, Родив такие речи, что не в силах слышать Любое сердце, и моё, что любит. РОЗАМУНДА Ну? АЛЬМАХИЛЬД Ведь против воли - Я ясно вижу, так, как дню открыта ночь, Я знаю твёрже истин собственной души - Со мною говорила, тяжко воздыхая, плача, И сердце от любви ко мне страдало. РОЗАМУНДА Ты так ответил ей? АЛЬМАХИЛЬД Совсем я не решился Ей отвечать. РОЗАМУНДА Бедняжка, как любовь её напрасна. Ведь, думаю, в тебе она любви искала Мужской. АЛЬМАХИЛЬД И обрела её; я человек — не ниже; Не подарю я волчьего разврата и бесстыдства, Чтобы похитить честь и имя запятнать. РОЗАМУНДА Я не спрошу, что дева говорила. Знаю. АЛЬМАХИЛЬД Догадываюсь я. РОЗАМУНДА Чтоб брак ваш обеспечить, Она хотела стать твоей женой сегодня ночью. АЛЬМАХИЛЬД Просила так, как умолять могла б рабыня об ударе Кнутом. РОЗАМУНДА На наказание такое и рабыня согласится, И женщина свободная пойдёт охотно. АЛЬМАХИЛЬД Королева, Я милосердия прошу у трона, хоть я и сказал, Что девушка моя, та, что женою будет, сжавшись, С мучения следами страшными на лике ясном, Слова позора молвила, разбив мне сердце. Ты Печать позора наложила. Совершила злое дело Ты, и никто иной. РОЗАМУНДА Понятно; даже больше Услышал ты: что я служанку не отдам Тому, кто мужа заслужил любовь, кого он держит У сердца, наделил почётом — так супруга ненавижу; Вот что она сказала; будто бы ценой её позора, Жестокой жертвой можно лишь помочь. АЛЬМАХИЛЬД Ты знаешь, Как знаю я, всё это, и уста не удержали Признанья. РОЗАМУНДА Пусть ты воин, мальчиком зовёт Тебя король, но ты совсем не глуп — не меч С головкой человека, что рисуют на эфесе, Скорей для смеха, чем для пользы в битве. С тобой я не играю, и играть не смею. Невеста правду говорила; только откровенность Тебя лишила сна, к ней привлекла. Ты знаешь Теперь, как знала я. Вот роковая ночь - Коль не успеешь ты во тьме соединиться, Не быть невестой ей при свете дня. Она клялась. АЛЬМАХИЛЬД Зачем ты на позор её влечёшь? РОЗАМУНДА Не быть позору, Коль не бесстыден ты. Но больше не проси, Во вред любви ты просишь. И поверь мне - Тебе желаю блага, и люблю девицу. Не создай Из страха и волненья Хильдегарды острый меч, Который ваше счастье надвое разрубит. Что, если меня связывает клятва, данная поспешно, Но снять её — позор навлечь; печати неба Не удалить? И больше не пытай меня. Ночь — в помощь нам. И никакая сила Земная отменить не сможет вашей свадьбы, Коль будете вы твёрды, как должны. Постой Спокойно здесь, пока знак не уловишь — звон Издаст чуть слышно колокольчик в этой спальне. Ей поклялась я, что ты лик свой скроешь - Ведь умоляла, что не сможет взгляд твой встретить; Тебе же говорю — задолго до рассвета Подняться должен ты, её оставить; ты увидишь Невесту вновь полночную, но только Когда вновь призову тебя наутро. Не поверю, Ведь это было бы всего нелепей, будто ты Окажешься бесчестным; всё иное сможем Устроить мудро, лишь бы наши клятвы, Когда опасный миг для и жизни души её наступит, В момент, когда забудешь безрассудно, страстно Ты верность, не нарушить. Так клянись немедля, Что не разрушишь нашей клятвы и своей, и ночью Не взглянешь на лицо невесты. АЛЬМАХИЛЬД Я клянусь. РОЗАМУНДА Приемлю клятву. Не прошу тебя подумать, Что я иль ты иль оба вместе мы погибнем, Сыграешь если плохо ты; подумай вот о чём - Позор и смерть твою невесту ждут. Не надо Мольбы и жалоб больше: на тебя надежда. Глаза какие, уши могут нас подслушать - Не беспокойся. Наша к деве сильная любовь Их оглушит, ослепит. Будь же ныне сам Слепым, безмолвным женихом — как вздох, Ответ придёт пусть на любви негромкий лепет; Когда же утром встретитесь с невестой Лицом к лицу — твоя душа воспрянет, Восторгом обернётся радость. Обещаю твёрдо Тебе, как королева, в чьих веленьях сила, Я это, клятву приношу взамен твоей. Удачи. АЛЬМАХИЛЬД Сейчас себя не помню. Сигурд не любил Брунхильду так, как я — невесту; этот час Нас сделает им равными. Не сможет заклинанье Или костёр нас разделить. Глухим, слепым Мне нужно быть, клянусь любовью, чтобы На благо действовать любимой; но предвижу я Такую радость, что с богами ставит человека По чувству и по духу равным. Бог поможет Той королеве, что возлюбленную любит и меня. Чем Бог иль человек её вознаградить способен? Ах! Звенит колокольчик Вот звон, который небо открывает. Не посмеет На небо смертный посягнуть. Любовь решится! (Выходит) |
|
|