"Эд Макбейн. Легавые " - читать интересную книгу автора

благоволили к Уиллису, и наоборот.
- Давай кое-чем займемся, - предложил Уиллис Айлин и крепко обнял ее.
- У меня замерзли губы, - пробормотала она.
- У тебя замечательные губы, - сказал Уиллис.
- Не забывай, мы здесь на работе!
- М-мм! - отозвался Уиллис.
- Не хватай меня за попу! - сказала Айлин.
- Я не знал, что это твоя попа!
- Слышишь? - вдруг шепнула Айлин.
- Слышу! - сказал Уиллис. - Кто-то идет. Поцелуй-ка меня!
Айлин поцеловала Уиллиса, скосившего глаза на скамейку. Мимо скамейки
прошествовала женщина с колясочкой, в которой сидел младенец. Что же это за
изверги-родители, отправившие ребенка на улицу в такую погоду? Женщина с
коляской уже миновала скамейку, а детектив второго класса Уиллис продолжал
целовать детектива второго класса Айлин Берк.
- Mm frick sheb bron, - пробормотала она.
- Что-что? - не понял Уиллис.
- Я говорю, кажется, она прошла. Это по-ирландски, - пояснила Айлин,
оторвавшись от Уиллиса и с трудом переводя дух.
- Господи, а это еще что? - вдруг спросил Уиллис.
- Не бойся, это мой револьвер, - рассмеялась Айлин.
- Да нет же, я имею в виду - что там, на аллее?
Они прислушались.
К скамейке приближался человек.

***

Патрульный Ричард Джиниро, в штатской одежде и темных очках, сидел на
четвертой скамейке, гладил овчарку-поводыря, бросал хлебные крошки голубям
и мечтал о лете. Он отчетливо видел молодого человека, который быстро
подошел к третьей скамейке, схватил жестянку, глянул через плечо и стал
удаляться, но не назад, к выходу, а в глубь парка.
Джиниро растерялся, не зная, что предпринять.
Его взяли в дело, потому что не хватало людей. Предупреждение
правонарушений - занятие хлопотное, особенно в субботу. Но Джиниро
поставили не на самый ответственный пост. Предполагалось, что тот, кто
возьмет жестянку, вернется обратно к выходу, где его арестуют продавец и
Хоуз, сидевший в машине около входа в парк. Но вопреки всем расчетам этот
тип двинулся в противоположную сторону, к скамейке Джиниро. Патрульный
Джиниро был настроен миролюбиво. Он мечтал поскорее вернуться домой, где
мать, распевая арии из итальянских опер, принесет ему в постель
минестроне1.
Овчарка была хорошо обучена. Джиниро объяснили, как подавать ей
команды голосом и жестами. Но Джиниро боялся собак вообще и овчарок в
особенности. Мысль о том, что ему придется натравить ее на человека,
повергала его в ужас. А вдруг собака не правильно поймет команду и вместо
того чтобы кинуться на преступника, схватит за горло его самого? Вдруг она
растерзает его?
Что тогда скажет мать ("Сколько раз говорила, не ходи работать в
полицию")?