"Алекс Макдуф. Хозяин Океана ("Конан: Ключи Океана" #1) " - читать интересную книгу автора

аквилонских и транзитных через Аквилонию товаров - от хлеба до пушнины и от
вина до соли и железа - на полуденном торговом пути, которые будут возить
аквилонские же купцы, коих теперь и пальцем тронуть нельзя. А за этим
следовало вытеснение с рынка товаров аргосских и зингарских, не отличающихся
ни столь широким выбором, ни дешевизной. Кроме того, множество
купцов-перекупщиков разом лишались своего хлеба, а моряков, грузчиков,
ремесленников и охранников - работы.
И еще одно: на Закатном океане появлялась новая держава. Пусть
аквилонцы не были морским народом, но богатое королевство могло позволить
себе нанять на службу сколько угодно опытных зингарцев и аргосцев и даже
барахских пиратов, а это уж и вовсе не было на руку ни Кордаве, ни
Мессантии.
И последнее, что было самым неприятным, хотя и не било по карману.
Договор неизбежно должен был стать трехсторонним, что означало необходимость
договора между Аргосом и Зингарой. Такое представлялось горячечным бредом,
невозможным, немыслимым, противоестественным еще три зимы назад, но цвета
времени менялись. Пуантен изначально, возможно, и сам не рассчитав
последствий, возвел на престол в Тарантии человека, привыкшего побеждать.
Воспитателями Конана были непогода, кулак и меч, но он научился у них
многому, по крайней мере, гораздо большему, чем иных учат уют, шелк и
стилос. Разумеется, он не стал покорной фигурой в чужой игре. Рады были
такому обстоятельству в Пуантене, Боссонии и Гандерланде или сожалели втайне
о содеянном, но поворачивать было поздно. Конан Киммериец не только умел
держать в руках власть - он для многих успел стать другом и вернул прежнюю
цену этому слову, медленно, но верно становившемуся "варварским" понятием.
Как бы то ни было, Аквилония стала сильнее. Конан заставил всех не
только говорить о себе, но и считаться с собой. За короля стояли пуантенское
рыцарство, тарантийская знать, гандерландские бароны и боссонское
приграничье. По слухам, Пелиас, величайший маг стран Заката - тоже
симпатизировал новому монарху. Не имели ничего против короля купцы, его
поддерживали военные, кроме того, на время была замирена беспокойная граница
по Черной реке.
Оставаться в проигравших не желал никто. Не желали этого и Зингара с
Аргосом. Игру в достоинство и независимость можно было вести луну-другую,
может быть и год, но не более. Аквилония настаивала на союзе, Пуантен
договорился с Аргосом, Зингара утешилась тем, что Аргосу придется хуже, если
он будет вынужден считаться и с Тарантией, и с Кордавой, чем не считаться ни
с кем.
И вот, с большими торжествами, шумом и помпой в Кордаву прибыл король
Конан со свитой, послами, военачальниками, советниками и депутациями от
купеческих гильдий. Туда же явились и послы от Аргоса, не обошлось и без
митрианского духовенства, и в их присутствии первый договор между Зингарой и
Аквилонией был заключен. Все напыщенно поздравляли друг друга, лицемерно
уверяли в святости договора и кисло улыбались, но все касалось тех, кто
что-то смыслил в политической ситуации. Для всех прочих придворных, баронов
и в особенности для прекрасных дам прибытие великого посольства стало не
более чем очередным грандиозным балом, ярмаркой женихов и невест и смотром
наград, титулов и нарядов. В завершение церемонии цвет кордавского и
тарантийского дворов в сопровождении представителей нескольких знатнейших
семейств Мессантии, бывших при сем свидетелями и заложниками, погрузился на