"Николо Макиавелли. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия" - читать интересную книгу автора

Я полагаю, не будет ни неуместным, ни идущим вразрез с вышеприведенным
рассуждением рассмотреть, возможно ли в развращенном городе сохранить свободный
строй, буде он в нем существует, или же, когда его в нем не существует, можно ли
его создать. Я утверждаю, что и то, и другое сделать крайне трудно. И хотя дать
здесь правило - вещь почти немыслимая, ибо пришлось бы пройти по всем ступеням
развращенности, я все-таки, поскольку обсудить надо все, не хочу обойти этот
вопрос молчанием.
Возьмем город совершенно развращенный, дабы увидеть наибольшее
нагромождение рассматриваемых трудностей: в нем не существует ни законов, ни
порядков, способных обуздать всеобщую испорченность. Ибо как добрые нравы, для
того чтобы сохраниться, нуждаются в законах, точно так же и законы, для того
чтобы они соблюдались, нуждаются в добрых нравах. Кроме того, порядки и законы,
установленные в республике в пору ее возникновения, когда люди были добрыми,
оказываются неуместными впоследствии, когда люди делаются порочными. Но если
законы в городе меняются в зависимости от обстоятельств, то порядки его не
меняются никогда или меняются крайне редко. Вследствие сего одних новых законов
еще недостаточно, ибо их ослабляют нерушимые порядки.
Дабы все это стало понятнее, скажу, что в Риме существовал порядок
правления или, вернее, государственного строя, а кроме того - законы, которые
при посредстве магистратов обуздывали граждан. Порядок государственного строя
составляли: власть Народа, Сената, Трибунов, Консулов, способы выдвижения и
выборов магистратов, форма принятия законов. Эти порядки мало или вовсе не
менялись в зависимости от внешних обстоятельств. Менялись законы, обуздывающие
граждан, - закон о прелюбодеянии, закон против роскоши, закон против
злоупотреблений и многие другие; они возникали постепенно, по мере того как
граждане становились испорченными. Однако поскольку оставались нерушимыми
порядки государственного строя, которые при общественной испорченности перестали
быть добрыми, то одного изменения законов не оказалось достаточным для того,
чтобы сохранить добрыми людей. Изменения эти сослужили бы хорошую службу, если
бы вместе с введением новых законов менялись бы также и порядки.
Справедливость того, что названные порядки в развращенном городе
переставали быть добрыми, обнаруживается на примере двух главных проявлений
политической жизни - избрания магистратов и принятия законов. Римский народ
предоставлял консулат и другие важные государственные должности только тем
лицам, кто их домогался. Такой порядок был вначале хорош, ибо сих должностей
домогались только такие граждане, которые почитали себя их достойными: получить
отказ считалось в то время позором; так что для того, чтобы быть признанным
достойным занять государственную должность, каждый старался вести себя хорошо.
Потом же, в развращенном городе, этот обычай стал чрезвычайно вредным, ибо
магистратур в нем домогались люди не самые добродетельные, а самые
могущественные; не обладающие же силой граждане, даже если они бывали людьми
доблестными, из страха воздерживались от того, чтобы требовать себе должностей.
Зло это укоренилось не вдруг, а постепенно, как всегда укореняется зло.
Покорив Африку и Азию, подчинив себе почти всю Грецию, римляне почитали
свободу свою обеспеченной и не думали, что у них есть враги, которых им
следовало бы опасаться. Эта уверенность народа в обеспеченности своей свободы, а
также слабость внешних врагов привели к тому, что, предоставляя консулат,
римский народ обращал внимание уже не на доблесть, а на обходительность, и
выбирал на эту должность тех, кто умел лучше умасливать сограждан, а не тех, кто