"Тахир Малик. Святая ночь" - читать интересную книгу автора

планету. И теперь Фид искал успокоения на этом клочке побежденной природы.
Тесен мир. Нет ни пяди свободной земли. "Но где-то должен быть простор,
который может дать утешение душе, - думал ученый. - Пусть даже не будет
света. Ощущение простора необходимо человеку! Без этого невозможно...
Неужели я брежу? Глупец... Это сказывается бессонница. Я мечтаю о
мираже..."
Глаза его воспалились, в горле пересохло. Ему казалось, что стеклянные
громады зданий, переливающиеся под первыми лучами солнца, наступают на
крохотную рощу и вот-вот сомкнутся...
Фид вошел под сень деревьев. Сначала он шагал по вытоптанной глинистой
тропинке, затем ступил на покрытую нежной травой сырую землю. Машинально,
сам того не замечая, Фид срывал листья с деревьев, щипал травку и
задумчиво жевал зелень.
Поднялся легкий ветерок, и Фид вдруг ощутил знакомый запах - затхлый и
приторный запах Приюта. Ему ли было не знать его: ведь он долго возглавлял
Комиссию по водворению провинившихся ученых. Он часто бывал в Приюте -
содержавшиеся здесь лишались возможности заниматься наукой за тот ущерб,
который они нанесли обществу своими ошибочными гипотезами или проектами...
Трижды в день их подключают к источнику физиологического раствора. Иногда
питания не положено. Одинаковые балахоны. Гладко выбритые лбы - знак
отверженности. Теперь Фиду предстоит занять лежак в Приюте - вот цена его
ошибки в расчетах... Но откуда здесь этот запах? Он встревоженно
озирается, но ничего не видит, кроме корявых стволов листвы. Сделав
несколько шагов, останавливается: пара горящих глаз воззрилась на него из
сплетения ветвей. Фид сразу узнает этот взгляд: "Ты Пим?!" Грузное тело
обрушивается на землю, и узник Приюта, путаясь в полах нелепого балахона,
бежит прочь. "Стой, Пим! Я не собираюсь причинить тебе зла!" - кричит Фид
и бросается вслед за беглецом. Он скоро настигает своего бывшего коллегу -
питание в Приюте явно не способствует упражнениям в беге. Пим в испуге
закрывает бритый лоб руками, кожа его покрывается фиолетовыми пятнами.
"Как ты попал сюда?" - спрашивает Фид. Молчание. Оба долго смотрят друг
другу в глаза.
Фид вспоминает: это ведь он первым потребовал, чтобы Пима отправили в
Приют. Нет, он не сожалеет о своем тогдашнем решении. Пим давно должен был
быть направлен в заключение. По его вине высохло большое озеро. Когда
стало известно, что уровень воды в нем из года в год падает, перед
унетянами возникла дилемма: сохранить озеро, невзирая на большие расходы
по его спасению, или отказаться от вмешательства, предоставить водоем
собственной несчастной судьбе. Выгоды первого решения проблемы не
покрывали бы и половины расходов. Конечно, и во втором случае не избежать
бы убытков. Однако предполагаемая прибыль от освоения дна высохшего озера
в будущем должна была превзойти их. Пим встал на защиту второго решения.
Он представил убедительные расчеты, обещавшие прибыль, и рекомендовал не
дожидаться естественного высыхания озера, а "помочь" ему. Приступили к
осушению, и через короткое время по дну можно стало ходить. Поначалу
выгоды были немалые - появилась новая территория для застройки. Пиму
вручили награду, его имя то и дело мелькало в речах администраторов. И
только по прошествии многих лет унетяне убедились, что осушением озера был
нанесен непоправимый ущерб природе, резко изменился климат большого
района, пострадала экономика. Общие потери оказались в итоге огромны. И