"П.Д.Мальков. Записки коменданта Кремля " - читать интересную книгу автора

даже матерых зубров, отпускали под честное слово. Отпустили самого генерала
Краснова, руководителя первого мятежа против Советской власти, захваченного
в Гатчине. А он, дав слово не воевать против Советов, вышел на свободу и был
таков. Удрал на Дон и стал во главе тамошней белогвардейщины. Вот тебе и
офицерская честь, генеральское честное слово!
Или Гоц, эсеровский вождь. Его поймали, когда он пытался пробраться из
Петрограда в Гатчину, к Керенскому. Привели в Смольный, предложили явиться в
комнату No 75, в Следственную комиссию. Он дал слово, что тут же явится.
Только его без охраны оставили, он и улизнул.
О тех, кого отпускали, у комендатуры забот было мало. Отпустили и
отпустили. Это дело Следственной комиссии, не наше, не комендантское. С
задержанными иначе. Некоторых из них отправляли в Петропавловскую крепость
или в Кресты (так называлась одна из петроградских тюрем), а кое-кого
оставляли в Смольном. Эти целиком были на ответственности комендатуры. И
разместить их надо, и ночлег организовать, и питание, и, конечно, охрану. А
они капризничают: того не хочу, этого не желаю, известно - баре.
Родственники без конца за справками обращаются, и все в комендатуру.
Свиданий требуют. Продукты арестованным тащат, белье, постели - хоть
специальных людей на это ставь.
Немало хлопот доставляли мне вопросы продовольствия, отопления. В
Петрограде не было продуктов, не было дров. Город жил впроголодь. Из окон
роскошных барских особняков торчали короткие, изогнутые коленом трубы
"буржуек" - небольших железных печурок, дававших тепло только тогда, когда
топились. Их ненасытные пасти поглощали стильную мебель красного дерева,
шкафы мореного дуба, дорогой паркет, и все равно в квартирах стоял собачий
холод.
Частенько мерзли и мы в Смольном, мерзли в своих кабинетах наши
руководители, мерз Ленин. Уголь и дрова доставались ценой героических
усилий, но порою в Доставке бывали перебои, а зима, как назло, выдалась
лютая.
Не легко было в Смольном и с продовольствием. Смольный питался так же,
как и весь рабочий Питер. Для сотрудников Смольного была организована
столовая, в которой мог получить обед и любой посетитель, лишь бы он имел
пропуск в здание. Здесь, в этой столовой, питались и руководители ВЦИК, и
ВРК, и наркомы, забегавшие из своих наркоматов в Смольный.
Столовую обеспечивали продуктами продовольственные отделы ВРК и Совета,
а что это были за продукты? Пшено да чечевица, и то не каждый день. Бывало,
в тарелке с супом можно было по пальцам пересчитать все крупинки, причем
вполне хватало пальцев на руках. Второго же не было и в помине.
Особенно тяжко было ответственным товарищам, работавшим чуть не круглые
сутки напролет, на пределе человеческих сил, без отдыха. А ведь у многих из
них здоровье было подорвано тюрьмой, годами тяжких лишений. Каково им-то
было вечно недоедать, недосыпать? Кое у кого дело доходило до голодных
обмороков.
В конце 1917 года вызвал меня Яков Михайлович и велел организовать в
Смольном небольшую столовую для наркомов и членов ЦК. Нельзя, говорит, так
дальше. Совсем товарищи отощали, а нагрузка у них сверхчеловеческая. Нужно
народ поддержать. Подкормим хоть немногих - тех, кого сможем.
Организовал я столовую. Обеды в ней были не бог весть какие: то же
пшено, но зато с маслом. Иногда удавалось даже мясо достать, правда, не