"П.Д.Мальков. Записки коменданта Кремля " - читать интересную книгу автора

часто. Но все-таки наиболее загруженных работников и тех из товарищей, у
кого особенно плохо было со здоровьем, поддерживали.
Комендатура делами столовой не занималась, но довольствие охраны лежало
на нас. Вот тут-то и приходилось туго. Первое время, когда основное ядро
охраны составляли матросы, было немного полегче. Нет-нет, но то с одного, то
с другого корабля продуктов подкидывали. В складах морского интендантства
кое-что имелось, и флот до поры до времени снабжали. Матросов, однако,
становилось в охране все меньше и меньше: кому давали самостоятельные
поручения, кто уходил драться с Калединым, поднявшим восстание на Дону, с
Дутовым под Оренбург; на Украину. Связь с кораблями постепенно ослабевала, и
с продуктами становилось все труднее и труднее. Сплошь и рядом самому
приходилось воевать с продовольственниками, чтобы хоть чем-то накормить
людей.
Иногда, правда, выдавались счастливые случаи, когда при ликвидации
какой-нибудь контрреволюционной организации, тайного притона или шайки
спекулянтов (нам постоянно приходилось участвовать в таких операциях) мы
обнаруживали нелегальные склады продовольствия, которые тут же
реквизировали. Один раз захватили 20 мешков картофеля, другой - большой
запас сухарей, как-то - 2 бочонка меду, всяко бывало. О каждой такой находке
я докладывал Ревкому, и иногда некоторую часть продуктов передавали в
продовольственный отдел Смольного, остальное же - в городскую
продовольственную управу.
Особенно повезло нам как-то раз с халвой. Разузнал я, что в одном из
пакгаузов Николаевской железной дороги давно лежит около сотни ведер халвы,
а хозяин исчез, не обнаруживается.
Я тут же доложил Варламу Александровичу Аванесову, секретарю ВЦИК и
одному из руководителей Ревкома. Надо, говорю, подумать, как быть с той
халвой.
- А что тут думать, - отвечает Аванесов, - пропадать добру, что ли?
Тащи халву сюда, будем хоть чай с халвой пить.
В тот же день провел он это решение в Ревкоме, и я доставил в Смольный
чуть не целую подводу халвы.
А то конфисковали один раз 80 подвод муки. Привезли в Смольный и
сложили мешки штабелем в одной из комнат, вроде склада получилось. Выставил
я охрану из красногвардейцев, велел никого до мешков не допускать, а сам
доложил Ревкому.
Обычно Ревком такие вопросы быстро решал, а на этот раз дело что-то
затянулось. Лежит себе мука и лежит, пост рядом стоит, будто все в порядке.
Только зашел я как-то в караульное помещение, что такое? В комнате - чад,
блинами пахнет, да так аппетитно - слюнки текут. Глянул, а ребята
приспособились, достали здоровенную сковороду и на "буржуйке" лепешки пекут.
- Это, - спрашиваю, - что такое? Откуда. Молчат. Наконец один молодой
парень, путиловец, шагнул вперед.
- Товарищ комендант, может, и нехорошо, по ведь жрать хочется, спасу
нет, а мука - вот она, рядом лежит. Все равно нашему же брату пойдет,
рабочему. Не буржуям ведь? Ну, мы и того, малость реквизнули...
Он замялся а замолчал, и я молчу. Что ему скажешь? Вроде должен я их
изругать, может, даже наказать, а язык не поворачивается; сам знаю,
изголодались ребята.
- Насчет муки понятно, а масло откуда?