"Борис Малиновский "Путь солдата" " - читать интересную книгу автора

народного ополчения. Наш полк в Москве задержали и вместо Харькова направили
сюда. Командиру батареи приказано: к утру занять наблюдательный пункт в
районе элеватора, что на окраине Калинина, орудия установить на огневой
позиции у села Эмаус и быть готовым поддержать артогнем стрелковые
подразделения. Все слушали молча, проникаясь сквозившей в его словах
тревогой и озабоченностью.
Наша машина первой вновь двинулась по шоссе. На выезде из деревни у
обочины стоял грузовик, из кузова донеслись тяжелые стоны раненых.
Вдруг Смирнов заговорил снова:
- Слышал, уходя из штаба, что на нашем участке,- он запнулся, словно
раздумывая, договаривать или нет,- появилось новое оружие - какая-то
"мясорубка". Толком не успел спросить, что немцы придумали...
Густели сумерки; впереди, постепенно охватывая горизонт, разрасталось
огромное огненное зарево.
Всполохами пожаров запестрило ночное небо, горел Калинин. А ведь
несколько дней назад, когда мы выезжали из Горького, он считался тылом...

"Мессер" и "мясорубка"

Ранним утром командир батареи старший лейтенант Петров, лейтенант
Смирнов, я, разведчики Богданов и Федотов вышли на опушку березового леса.
Впереди в слабом тумане виднелся элеватор. От него тянуло дымом и запахом
горелого хлеба. Вероятно, и он полыхал ночью огнем, словно поливая кровью
горизонт. Между ним и нами - раздольный безжизненный луг, без единого
кустика, с бугорками земли метрах в трехстах от элеватора: там залегла наша
пехота. Осенний безлиственный лес плохо укрывал нас. Под раскидистой
березой, прячась за ее широкий ствол, стали рыть окоп для наблюдательного
пункта. Почва глинистая, твердая. Солдатскими лопатками копать тяжело и
медленно, то и дело попадались корни дерева. Эх, если бы настоящую лопату в
руки да поострее! С трудом соорудили неглубокий окоп, справа и слева от
ствола березы сделали небольшой земляной бруствер и присели отдохнуть.
Командир взвода управления и командир батареи ушли искать штаб стрелкового
батальона, уточнить обстановку.
Все трое были в окопе, когда откуда-то справа вынырнул "мессершмитт" и
на бреющем полете стал поливать пулями нашу опушку. Очевидно, немецкие
наблюдатели на элеваторе нас заметили! Пули сбривали ветки деревьев и били
по земле спереди и сзади наспех вырытого укрытия. Наши головы и плечи едва
скрывались за бруствером. Самолет проносился то сбоку, то над нашими
головами, делая круг за кругом и поливая нас огнем крупнокалиберных
пулеметов. Казалось - немецкий летчик хотел получше рассмотреть наш окоп,
чтобы бить прямо по цели. Когда "мессершмитт", со свистом прорезав воздух,
пронесся совсем рядом, я, преодолевая страх, поднял голову и увидел летчика
в кабине - он смотрел в нашу сторону! Гад проклятый! В следующее мгновение
близкий разрыв сброшенной с самолета мины - в 41 году "мессеры" занимались и
такой бомбежкой - прижал меня к моим товарищам. Казалось, что обстрел
тянулся целую вечность, хотя он продолжался, наверное, не более нескольких
минут. Сонливость как ветром сдуло! Ошалелые от переживаний, взялись за
лопаты, быстро выкопали окоп в полный рост. Откуда только силы взялись!
Установили стереотрубу, достали бинокли, зарядили одну из винтовок -
встретить "мессера", если снова прилетит.