"Владимир Малов. Я - шерристянин" - читать интересную книгу автора

известность обо всем, не выбило Мишу из колеи окончательно, а напротив,
заставило внутренне мобилизоваться, сконцентрировать волю, собраться с
мыслями, как перед стартом на ответственных соревнованиях, положим, на
первенство Москвы.
Когда Миша, потеряв всякую надежду обратить внимание профессора на
событие Контакта с цивилизацией планеты Шерра (а кому же еще надлежало
сообщить об этом в первую очередь, как не человеку науки?), еле-еле сумел
выбраться из квартиры ученого, заваленной грудами древностей и десятками
тысяч книг на множестве языков, оставалось всего девять минут до того
момента, как должна была свершиться перестройка Мишиного сознания на
шерристянское (время Миша все-таки, по чисто спортивной привычке, сумел
засечь, несмотря на смятение). И, стоя на лестничной площадке, он уже
полностью держал себя в руках, строй его мыслей был логичным и четким,
словно запись уверенно и рационально проведенной шахматной партии.
Ну что ж, к соседу-ученому, куда несколько минут назад ноги привели
Мишу Стерженькова словно сами собой, он пришел в неподходящий момент; Виктор
Витальевич Ворошейкин, видимо, только что сделал какое-то очередное важное
открытие, касающееся его эстуарцев (о существовании такого древнего народа,
надо признаться, Миша осведомлен был весьма приблизительно), и голова
профессора, конечно, в данный момент была занята только этим. Ученые - они и
есть ученые, с той же меркой, что к обыкновенным людям, к ним подходить
нельзя. Так, значит, во всем надо разбираться самому, не надеясь на чью-либо
помощь, как и подобает настоящему человеку спорта.
Итак, все это произошло на самом деле. Доказательства имелись налицо:
рубашка Миши до сих пор была застегнута лишь на одну пуговицу и шнурки
ботинок волочились по мозаичному полу лестничной площадки. Миша Стерженьков
спохватился и стал приводить себя в порядок. Потом он вновь взглянул на
часы - оставалось уже только восемь минут.
Там, на берегу реки, случилось такое, чего еще никогда не было за всю
многовековую историю человечества. Произошел первый Контакт Земли с какой-то
далекой цивилизацией, намного обогнавшей землян в своем развитии, уверенно
посылающей в космос звездолеты, ведущей грандиозные комплексные исследования
по выявлению разумной жизни в гигантском районе Вселенной. Миша вдруг
попробовал представить себе этот район Вселенной и почувствовал легкое
головокружение, какую-то сосущую пустоту внутри, даже похожую отдаленно на
ужас; но тут же он снова взял себя в руки.
Ему, Мише Стерженькову, самому обыкновенному землянину, простому
студенту отделения настольного тенниса физкультурного техникума, выпало
столкнуться с чужим разумом первым. Может быть, когда-то во всех учебниках
истории будут его, Стерженькова, Портреты, подробные описания того, как это
было на берегу, появятся, конечно, различные легенды, авторы учебников
присочинят что-то свое, и конечно же имя Михаила Стерженькова останется в
веках! Миша сглотнул и отогнал эти не очень достойные мысли прочь. Главное
ведь было не в этом. Итак, произошел первый Контакт.
Да, Контакт произошел, но следствием его будет то, что ему, Мише
Стерженькову, предстоит на какое-то время утратить свое привычное сознание,
свои мысли, свой сформировавшийся взгляд на мир. Взамен - приобрести
сознание чье-то чужое, стать кем-то совсем другим, потерять свое "я" и
приобрести неизвестно что. Но каково это будет - потерять свое сознание,
смотреть на мир чьими-то чужими глазами? И какие они, эти чужие глаза? Что