"Владимир Малов. Я - шерристянин" - читать интересную книгу автора

голову, а Спартак Евстафьевич Кваснецов, строгий декан отделения настольного
тенниса, в это время закладывал в машину какие-то ролики, в которых
аккумулированы были знания по всем дисциплинам, установленным программой.
Потом замыкался рубильник и происходило следующее: сначала все собранное в
роликах перекачивалось по проводам в колпак, а колпак затем надежно
фиксировал знания в соответствующих мозговых клетках подставленной под него
головы юного спортсмена Михаила Стерженькова...)
Тихонечко простонав, Миша открыл глаза, и фантастический аппарат
далекого будущего сразу же исчез, вместо него на письменном столе остался
лежать современный учебник "Теория техники толкания".
До зачета оставался всего один день, а прочитать оставалось еще почти
полкниги...
Юный студент сделал усилие и пробежал глазами еще несколько строк.
Безуспешно - в голову не лезло ничего. Миша захлопнул учебник и некоторое
время уныло смотрел на его обложку. Атлетически сложенный спортсмен с
рисунка на обложке, вооруженный знанием теории, уверенно и мощно посылал
ядро прямо в Мишу.
Развеселая песня про разноцветные кибитки, гвоздь эстрадного сезона,
которую напевала в соседней комнате сестра Татьяна, ученица седьмого класса
специальной школы с обучением на исландском языке, звучала насмешкой. Миша
поднялся из-за стола и поплелся в ванную, чтобы принять холодный душ.
Движения его были замедленны, словно на телеэкране действия хоккеиста,
повторяющего, как он забросил шайбу.
Мерно зажурчала вода. Но ее холодные струйки, обтекающие юное
тренированное тело, в этот раз, увы, не придавали бодрости. Стоя под душем,
Миша стал уныло перебирать в уме другие способы, которыми можно было бы
все-таки заставить себя заниматься. Сделать это казалось выше человеческих
сил. Настойчиво хотелось уйти из дома куда-нибудь подальше - в места, где
люди легко и свободно обходятся и без техники толкания ядра...
...Да, именно вот такой оказалась завязка невероятной этой истории.
И сама обыденность, повседневность подобной завязки лучше любых других
уверений должна подтверждать полную достоверность всех событий. Ясно, что
любой научно-фантастический вымысел, по строгим законам жанра, сразу должен
был бы начинаться не в пример как эффектнее. Скажем, с того, что в дверь
Миши Стерженькова постучалась прекрасная девушка, прилетевшая с Марса; что
ему позвонил по телефону последний из жителей Атлантиды; что, совершив
прыжок с фибергласовым шестом, Миша не опустился затем на пенопластовую
подстилку, подчиняясь действию закона всемирного тяготения, непреложность
которого давно уже не вызывает никаких сомнений, а оказался бы, например, в
четвертом измерении, или вышел на орбиту искусственного спутника, или же,
наконец, распался на атомы и начал существовать в какой-то новой, не
изученной современной наукой форме организации жизни, - ведь так обычно
начинаются все эти поднадоевшие уже истории, в которых нет ни крупицы
правды...
Конечно, на самом деле никогда не происходит ничего подобного, и
потому, строго придерживаясь истины, отметим, что началась достоверная, хотя
и необыкновенная история Миши Стерженькова очень обыденно - началась с того,
что у юного нашего героя не было никакого желания заниматься, а было желание
уйти куда-нибудь из дому.
(Здесь, впрочем, самое время пресечь определенные подозрения в адрес