"Генрих Манн. Венера (Трилогия "Богини, или Три романа герцогини Асси", Книга 3)" - читать интересную книгу автора

повертел блестящей шеей и спорхнул с другой стороны на пол, в зеленый свет,
под шелест своего пестрого хвоста, медленно скользнувшего по узкому,
светлому колену юноши.
В то же время из глубины комнаты быстро и грациозно вышла молодая дама
в изящном белом летнем костюме, с соломенной шляпой в руке. Она осторожно,
подняв юбки, обошла птицу и нагое тело.
- Вот, герцогиня, это Эмина, - сказал паша.
"Ах, - подумала герцогиня, - это та красивая длинноволосая девушка в
венке из роз, которая так безудержно танцевала".
Эмина бросила на Мелек и Фатму торжествующий взгляд.
- Вы наги или плохо одеты. Я же была на посту, и я одета.
Измаил-Ибн-паша шарил по всем углам.
- Где же Фарида?
Эмма пожала плечами. Фатма объявила:
- Где же она может быть? Там, где ей весело. Она опять не ночевала
дома.
- А этот проклятый маленький неверный, который валяется без рубашки в
твоей спальне, Эмина! - пробормотал старик. - Я даю вам слишком много
свободы, женушки. Я слишком добр, герцогиня, - добродушный старый
крестьянин. Что вы тут натворили? Не спит ли мальчик так, как будто никогда
не собирается проснуться?
- Это Мелек виновата, - уверяла Эмина. - Не я самая дурная.
Мелек медленно ворочала своими эмалевыми глазами. Фатма прижалась к
мужу, ероша ему бороду ручками.
- Теперь ты видишь, кто у тебя лучшая жена. Твоя маленькая Фатма
никогда не выходит из дому. Ей не нужно никого - ни мужчин, ни мальчиков, ни
девушек, ей нужен только ты, мой славный толстяк.
- Посмотрите, герцогиня, - торжественно сказал паша с навернувшимися на
глаза слезами, - сколько странного и прекрасного скрывается в женской душе.
Пока я был богат и запирал ее с сотней рабынь в своем гареме, она доставляла
мне столько неприятностей, сколько только могла.
- Самым страстным моим желанием было обмануть тебя в самом гареме, мой
милый старичок, но это никак не удавалось... Мне еще до сих пор жаль.
- Но теперь, - докончил паша, - когда она живет в простом крестьянском
доме с открытыми окнами и дверьми и нравы в этой бесстыдной стране позволили
бы ей все, - теперь она самая верная, самая любящая жена.
Они были оба тронуты и ласково гладили друг друга.
- Как же это случилось, паша, - спросила герцогиня, - что вы стали
бедны?
Все молчали. Вдруг у Мелек вырвался низкий звук. Эмина бойко заметила:
- Но, Madame, это достояние всемирной истории. Он натворил таких же
глупостей, как и вы сами.
Фатма ревниво оттеснила ее в сторону.
- Не как вы, прекрасная герцогиня. Он поступил гораздо - глупее.
- Конечно, гораздо, гораздо глупее, - пробормотал Измаил-Ибн-паша и,
обессиленный постыдными воспоминаниями, опустился на ковер.
Фатма защебетала:
- Он сам своими руками погубил себя. Он до тех пор швырялся своим
счастьем, пока не случилась беда! Султан был так расположен к нему, что еще
раз поручил ему управлять провинцией: а он ведь уже и в первый раз скопил