"Елизавета Манова. Рукопись Бэрсара" - читать интересную книгу автора

извещает, что распутица остановила наши войска под Биссалом, и он будет
там ждать установления дороги.
Это была единственная наша размолвка: я велел вывести войска из
Лагара, когда нашим переговорам было еще далеко до конца. Конечно, Эраф
был прав - нам это здорово повредило. Так повредило, что пришлось
обращаться к Тубару. И все-таки я тоже был прав. Крир стоит под Биссалом,
это всего пять дней до восточной границы, и кеватцы уже не застанут нас
врасплох.
Прежняя улыбка шевельнулась на губах Эрафа.
- А почему он извещает об этом именно вас?
- Потому, что именно я его об этом просил.
- А зачем вы его об этом просили?
Вот неугомонный старик! Еле жив - и все равно не смирится с вопросом
без ответа. Должен выяснить, докопаться, разгрызть орех до ядра. Господи,
как я его любил в такие минуты!
- Чтобы знать, возвращаться ли мне в столицу или ехать прямо в
Бассот.
- Господи помилуй, уж не из железа ли вы, биил Бэрсар? - вскричал
старик удивленно.
- Увы, мой друг, только из плоти. И если честно - этой плоти очень
хочется отдохнуть.


Как ей хотелось отдыха, бедной плоти! Я устало качался в седле,
засыпал, просыпался, Отвечал на вопросы, что-то спрашивал сам, а дремота
уже лежала на плечах теплым грузом, закрывала глаза, навевала грезы. Так
хорошо было грезить, как я, вернувшись из странствий, войду в свой дом - в
тот единственный дом на свете, который я вправе назвать своим, - и там
меня встретят Суил и мать...
Но в сладостях этих грез таилась горечь; она будила меня, возвращала
усталость и боль в измученном теле - и мысли. Нерадостные мысли, от
которых некуда деться.
Я не могу вернуться в свой дом и повидать свою мать. Она в залоге у
Братства. Если я изменю, они убьют мою мать. Нет, я не изменю. Лучше я сам
приду к ним в надлежащее время. Как я легко смирился со своей несвободой!
Есть ведь Баруф, и он мне может помочь. Сможет? Конечно! И я попаду к нему
в руки. Цепь на цепь, несвободу на несвободу? Лучше уж Братство, оно может
отнять только жизнь. Я стыжусь этих мыслей, мне тягостно и противно так
думать. Баруф - мой друг, он любит меня и желает мне только добра. Да! И
желая добра, он поможет мне сделать выбор, очень нелегкий выбор, который
еще предстоит. В том и беда, что выбор еще предстоит, и выбрать я должен
сам.
Я еду и думая о Баруфе, и эти мысли горьки, как желчь. Мы слишком
похожи и слишком нужны друг другу, мы вместе - страшная сила, и это пугает
меня. Мы ничего не хотим для себя, наша цель благородна, и поэтому мы
опасны вдвойне. Всем можно пожертвовать для благородной цели: счастьем -
чужим и своим, - жизнями... даже страной. Ох, Баруф, неужели я тебя брошу?
Неужели мне придется встать у тебя на пути?
Наш караван доплелся до Согора. Я отдохнул пару дней, простился с
посольством и вместе с Эргисом отправился в Квайр. Дороги стали