"Елизавета Манова. Рукопись Бэрсара" - читать интересную книгу автора

собственная судьба.
Нет, дело не в том, чтобы просто достичь соглашения - лагарцам тоже
был нужен мир. Дело в цене. Мира просил Квайр, значит, это он побежден,
побежденный должен платить. Он торопится? Тогда пусть заплатит больше. Ах,
ему надо поскорей развязать себе руки? Придется еще уступить. В их
притязаниях была своя правота. Это мы вторгались в Лагар, мы разорили
треть страны и истребили уйму народу - стараясь нас обобрать они только
восстанавливают справедливость.
Просто я почти ничего не мог уступить. Да, мир с Лагаром - вопрос
жизни или смерти, да, чем скорей я его добьюсь, тем вероятней, что мы
сохраним Квайр, но каждая уступка - это удар по Баруфу.
Будь он признанный, законный правитель, ему бы простили любые жертвы,
ведь ситуация очевидна. Но в глазах большинства он пока узурпатор, ему все
поставят в вину; только победы - политические и военные - смогут удержать
его на волне. Слишком дорогой, "позорный" мир, стал бы оружием в руках
врагов, а сколько у нас врагов...
Правда, у меня был Тубар - союзник, которому нет цены, но я не мог
демонстрировать наше знакомство. Он был мое тайное оружие, мой последний
резерв, я обратился к нему за помощью только раз - когда дело безнадежно
зашло в тупик. А остальное мы с Эрафом сделали сами.
И вот уже снова проплывают мимо поля, теперь они черные, с полосками
зелени на межах; зеленый пух подернул деревья, и в селах цветут сады.
Вот мы проехали Уз, и я сжался, готовясь к боли. Но боли не было.
Храм был красив - и только. Это тоже ушло.
Наш караван растянулся на добрых пол-лаги. Весенняя распутица,
расквасив дороги, заставила нас бросить повозки у Лобра; за нами тянулся
длиннейший хвост измученных вьючных лошадей.
Распутица! Распутица! Это слово само ложилось на развеселый мотивчик,
и я все насвистывал его к негодованию гона Эрафа. Бедный старик еле сидел
в седле, он совсем пожелтел и высох - да и все мы были не лучше. Только
Эргис был бодр и свеж, он да его поджаренный конь; только у них хватало
силы проезжать вдоль всего каравана, следя за порядком.
А вот мой бедный Блир сдал. Втянулись бока, потускнела шерсть, даже
на шпоры он отвечал лишь укоризненным взглядом.
Точь-в-точь таким, каким встретил меня сейчас Эраф.
- У благородного гинура хорошее настроение?
Лишь в крайнем раздражении он так меня величал; впрочем, оно не
покидало его от Арзера.
- Мужайтесь, биил Эраф! Эргис знает одну лесную дорогу - два дня, и
будем в Согоре.
- Надеюсь, господь еще раньше избавит меня от мук!
- Зачем же поминать о смерти, когда счастье у вас в руках, и ваша
слава в зените? Вам еще предстоят великие дела и немалые почести!
Напоминание о почестях его все-таки взбодрило, и старик спросил уже
не сердито:
- Позвольте узнать причину вашего веселья, биил Бэрсар. Может это и
меня развеселит?
Я засмеялся и протянул скрученное в трубку письмо.
- Нет уж, увольте читать на ходу! От кого?
- От командующего, его гонец встретил нас в Азаре. Калар Эсфа