"Юрий Манов. Тринадцатый апостол, или Господа присяжные заседатели" - читать интересную книгу автора

столичной градоуправы при открытии памятника "Героям кавказских войн".
Накануне церемонии открытия спецслужбы обследовали буквально каждый
сантиметр территории вокруг скорбно-героического мемориала в Парке культуры
и отдыха имени пролетарского писателя Максима Горького. Но не догадались
заглянуть в канализационные люки, под одним из которых была заложена чуть ли
не тонна адской смеси на основе селитры плюс десяток проржавевших авиабомб
времен Второй чеченской. Заварить заварили, а проверить не догадались...
В тот же вечер по столице и крупным городам России опять объявили
"комендантский час" и прошли "малые зачистки". Народ на улицы выходить
опасался, а потому передачу эту видели очень многие. По первому каналу в
программе "Эхо пришедшей войны" показали небольшой документальный фильм о
боевом пути малоизвестного генерала Скобелева. Поскольку Скобелев всю службу
"тянул лямку" по гарнизонам Сибири и Дальнего Востока и на Кавказе был лишь
дважды в жизни - еще при СССР, в махачкалинском профилактории безусым
лейтенантом и во время Третьей чеченской на инспекции родного Омского ОМОНа,
бойкие журналисты почему-то больше говорили о другом Скобелеве - царском
белом генерале, герое Кавказской войны. А порой проводили и прямые аналогии.
Фильм генерала очень разозлил, он потребовал немедленного выделения ему
экранного времени (и неожиданно получил его) и, покрасневший от злобы,
сообщил, что не допустит спекуляции на имени знаменитого однофамильца, а
вполне способен сам заслужить доброе имя у соотечественников. Но тут же
поклялся установить памятники Скобелеву на центральных площадях Грозного,
Махачкалы и Гудермеса.
На следующий день многие российские и пара зарубежных TV-каналов
показали репортаж о визите Скобелева в Рязань, где он торжественно возлагал
скромный букетик полевых цветочков к бюсту белого генерала.
Говорят, этот сюжет очень понравился президентской семье. Назначенный
на следующий же день новым военным комендантом Москвы генерал-майор Скобелев
распорядился Парк Горького не восстанавливать, а оборудовать под лагерь и
передислоцировать (согнать) сюда НГ (Нежелательных Граждан), ГСР (Граждан
Сомнительной Регистрации) и ГПОНП (Граждан, Подвергающихся Опасности по
Национальному Признаку) со всех стадионов и спорткомплексов Москвы.
- У нас чемпионат футбольный начинается, а они все поля загадили.
Болельщики волнуются, письма пишут, - сообщил с телеэкранов бравый генерал и
продемонстрировал пачку писем якобы от спартаковских фанатов.
Через неделю, когда к указанным категориям "подлежащих
передислоцированию" граждан добавились и БОМЖи (Без Определенного Места
Жительства), генералу сообщили, что парк переполнен и возникла угроза
эпидемии, Скобелев почесал лысину а-ля Лужков, подошел к карте Российской
Федерации во всю стену кабинета, вздохнул и изрек: "Просторы, просторы-то
какие! В Сибири богатства несметные! Сибирь по рабочим рукам соскучилась!
Что у нас, ПОЕЗДКОВ не хватит?"
Поскольку новый комендант любил, чтобы все делалось быстро, первый
Поездок тронулся в путь тем же вечером. Символично, что его составили в
основном из вагонов, пострадавших на железных дорогах Кавказа (пулевые
пробоины и дыры от осколков заваривали прямо на ходу). А также добавили
вагоны, оставшиеся пригодными от взорванных пассажирских составов в ходе
"рельсовой войны".
Опыт первых Поездков показал, что им необходима очень серьезная охрана
и непробиваемые стекла. А еще, учитывая бойкость "пассажиров", неплохо бы