"Джессика Марч. Соблазн" - читать интересную книгу автора

И в этот момент Стиви распрощалась со своими мечтаниями стать обычной,
"сладкой шестнадцатилетней девочкой". Не говоря ни слова девочкам, она
помчалась на кухню и вернулась с рулоном туалетной бумаги, ведром мыльной
воды и щеткой.
Тамми и Ева сбежали, не сказав ни слова, словно боялись заразиться тем
безобразием, какое увидели. Пока они мчались по дороге прочь от дома, Стиви
слышала их возбужденную болтовню. Разумеется, завтра об этом узнает вся
школа.
Стиви присела на корточки и терла ковер до тех пор, пока костяшки
пальцев не покраснели. Постепенно пятно побледнело, однако прогорклый запах
остался. Близкая к тошноте, Стиви все-таки заставляла себя дышать им, словно
в наказание за то, что осмелилась мечтать о чем-то еще.
Закончив уборку, она отволокла Ирэн вверх по лестнице и уложила в
постель. А потом сорвала с себя бело-розовое именинное платье и растерзала
его в клочки, оставив тряпки на полу комнаты Ирэн.
Надев джинсы и мужскую рубашку, она спустилась вниз. С мрачной
решимостью она собрала все барахло, предназначавшееся для вечеринки, которая
не состоялась, все шары, шляпы и банты, и отправила их в мешок для мусора.
Кулаками измолотила бело-розовый именинный торт, тоже бросила его в мешок, а
затем вытащила весь этот мусор из задней двери вместе с остальным хламом.
Дальше было самое трудное. Задыхаясь от ненависти и унижения, Стиви
сняла телефонную трубку и одиннадцать раз набирала номера, сообщая каждому
из приглашенных гостей, что день рождения отменяется. Причины она не
называла, зная слишком хорошо, что Ева и Тамми скорее всего уже начали
распространять историю о том, какую сцену они застали.
Слишком недолго она чувствовала то, что другие девочки считали самым
нормальным, - и слишком быстро Ирэн сделала ее опять отщепенкой Стиви Найт.
И она поклялась себе, что больше никогда не окажется в таком нелепом
положении, никогда.
Когда спустя несколько часов Ирэн все еще не спустилась вниз, Стиви
забеспокоилась. Хоть она и ненавидела сегодня мать больше, чем обычно,
чувство ответственности крепко и глубоко сидело внутри нее. Все эти долгие
годы, когда Стиви убирала за матерью, следила, чтобы у нее было все в
порядке во время долгих отлучек адмирала, сделали из Стиви скорее мать для
Ирэн, чем дочь. И хотя она часто желала смерти обоим родителям, все-таки не
могла заставить себя полностью бросить мать, даже в этот день. Зная, что
Ирэн забывала поесть, когда пила, она пошарила в холодильнике, стараясь
отыскать какие-то остатки еды. Она достала несколько увядших овощей из
контейнера и несколько кусков курятины из морозилки, положила их в большую
кастрюлю, добавила специи и воды и поставила тушиться, а сама стала в это
время убирать последние следы пьяного бесчинства Ирэн.
Примерно через час сверху донесся грохот, словно кто-то или что-то
упало на пол. Покачав головой, она попробовала бульон и решила, что его уже
можно есть. Она поставила еду на поднос и пошла наверх. Остановившись у
двери, она громко постучала, давая матери время собраться.
Когда Стиви вошла, Ирэн причесывала волосы и запахивала халат.
- У меня просто оглушительно болит голова, - пожаловалась она, словно
это что-то необычное для нее. Стиви ждала, что мать скажет хоть что-то об
испорченном празднике, но Ирэн, кажется, и не вспомнила об этом. А может,
она просто игнорировала все, что могло нарушить ее претензии выглядеть как