"Олег Маркеев. Угроза вторжения " - читать интересную книгу автора

под мышками сшитый по западному лекалу костюмчик. Хотят держать власть в
кулаке, но при этом не потерять "имидж" демократов. Логики от них не
дождешься. Наконец-то сообразили, что демократия от тирании отличается
только одним - количеством кандидатов на престол.
Прошлогодний октябрь кое-чему научил. Не клюнул бы жареный петух в
соответствующее место, так бы и играли в демократию. Спохватились! Сначала
"берите суверенитета, сколько можете", а сейчас начинаем давить этот самый
суверенитет. Согласен, давно пора закрутить гайки и перекрыть кое-кому
кислород. Но в конце концов все упирается в силы и средства, как говорят
военные. Дурной силы у нас, положим, в избытке. А средств - шиш!" - тяжело
вздохнул Подседерцев.
От этих мыслей, все чаще лезших в голову, ему становилось не по себе.
Пройдя путь от рядового опера да начальника отделения в старом, еще не
переименованном и не подвергнутом публичной порке КГБ, Подседерцев уяснил
главное - Система требует безоговорочного подчинения и преданности до
конца.
Что происходит с усомнившимися в непорочности Системы, а еще хуже -
изменившими ей, он знал не понаслышке. Служба Безопасности Президента, в
которой он служил с первого дня ее основания, необратимо превращалась в
Систему. Новую, более беспощадную и всесильную, чем пресловутое КГБ, потому
что была не абстрактным "мечом партии", а вполне конкретной и осязаемой
дубиной в руках одного-единственного человека.
По долгу службы Подседерцев был причастен к моментальному закату
карьеры двух крупных чиновников, дюжине бюрократических катастроф
провинциального масштаба и нашумевшему аресту известного бизнесмена.
Система, попробовавшая силу своих молодых клыков, вошла во вкус. Шеф
Подседерцева, привыкший к тому, что преданность Хозяину искупает все грехи,
закусил удила.
Очевидно, после октябрьской пальбы из танков что-то резко изменилось в
умонастроениях руководства, если проснулась такая жажда крови. Система,
частью которой привык считать себя Подседерцев, не на шутку стала
готовиться к борьбе за выживание. Он знал, что самое безопасное, не
критикуя и не сопротивляясь, следовать стратегическому курсу Системы, куда
и какими бы ухабами он ни вел.
Как шутили в застойные годы - "колебаться вместе с линией Партии". В
рамках нового курса "борьбы за выживание" операция, которую так долго
вынашивал Подседерцев, получила неожиданный крен в сторону "силового
варианта". Из филигранной оперативной работы она вдруг превратилась в
банальный грабеж, едва прикрытый "государственными интересами". Ему это не
нравилось, хуже того, который день изнутри точило нездоровое предчувствие,
чего раньше перед началом дела не наблюдалось.
Подседерцев опустил черное стекло, разделявшее салон "Волги", широкой
ладонью шлепнул по плечу человека, сидевшего справа от водителя:
- Как там тебя, сбегай за водичкой.
- Какой? - Парень был хоть и молод, но вышколен, не обернулся, чтобы
ненароком не заглянуть в призрачную темень заднего отсека.
- Любой, но в банке. Только не "Фанту", упаси бог! В ней гвозди
растворять можно.
- Понял, - кивнул парень и вынырнул наружу. Сквозь открытую дверь в
салон успел ворваться свежий ветер, занеся с собой мелкие капельки дождя.